— Отлично, больше я не стану вам помогать.
Покачав головой, Симона достала фонарик и направилась туда, где на фотографии было запечатлено тело. С трёх сторон стояли здания, а в центре дороги красовался канализационный сток. Асфальт весь разбит. Типичная узкая улочка, мимо которой ездило множество машин. Не говоря уже о том, что это место хорошо просматривалось из окон близстоящих домов. Вполне вероятно, что кто-то мог видеть убийцу…
Симона перевела взгляд на Джесси, который осматривал окрестности, двигаясь лунной походкой Майкла Джексона. Ему не хватало только красного кожаного пиджака в золотых заклёпках и перчатки, расшитой пайетками.
— Отвлекитесь ненадолго, мистер Джексон, или кого ты там безуспешно пытаешься изобразить… Мне только кажется, или это место на самом деле слишком уж открытое, чтобы даймон выбрал его для нападения?
Джесси возмущенно посмотрел на неё, но согласился:
— Да, тут слишком оживлённо. И эти гады не гнушаются запачкать землю кровью. Их манеры во время «приёма пищи» оставляют желать лучшего.
— И я о том. Думаю, Тэйт прав — Глория умерла где-то в другом месте. Но следы когтей у неё на шее… явно оставил не человек. И если не даймон, то кто её убил?
— Прошу прощения, народ, — возмущенно произнесла Глория. — Вообще-то я всё ещё тут. Не забыли?
Осознав свою чёрствость, Симона почувствовала укол совести. Обычно с призраками она вела себя гораздо тактичнее.
— Извини.
Джесси приблизился к Глории:
— Ты ведь узнаёшь этот переулок?
Она кивнула:
— Я услышала шум и решила отойти подальше, на другую сторону дороги.
— Хорошо, — похвалила Симона. — Больше ничего не припоминаешь?
Глория покачала головой.
— Честно говоря, я до сих пор не верю, что умерла. Да, знаю, твоя рука прошла сквозь меня, но в том фильме с Риз Уизерспун…
— «Между небом и землей», — подсказала Симона.
— Да, я его имела в виду. Все думали, Риз стала привидением, но на самом деле она просто была в коме. Может, и со мной так же.
Симона хотела бы согласиться. Она посмотрела на Джесси, надеясь, что тот сумеет убедить Глорию в том, что смерть необратима и ничего уже нельзя поделать, как бы сильно они все не мечтали об обратном.
Он понимающе улыбнулся Глории:
— Я знаю, что ты чувствуешь. Тебе все ещё кажется, что это лишь сон, ты не веришь в происходящее. Но ты не в коме, смирись с этим.