Мишка назвал разные цены. Гриша глянул на меня, повел глазами в сторону, опять хмыкнул.
— А сапоги там ни черта не дадут, не трепись, — сказал он Мишке.
— Конечно, кто ж ему даст, — вдруг согласился Мишка, — откуда там сапогов наберутся? Так писать, что ли?
Гриша смотрел на меня, а я на него. Потом я сказал:
— Это красивая опера, грустная такая.
— Ты видел?
— Да, слушал.
— Оперы еще… — Гриша усмехнулся и махнул рукой. — Ладно, валяй, какие получше, где наша не пропадала!
Мишка стал записывать, примостясь тут же, на станке.
— Два?
— Два, конечно, один, что ли, я пойду? А сапоги, — он обратился ко мне, — я тебе принесу. Ты какой носишь?
Я сказал.
— Ну, в самый раз. И еще бушлат у меня есть брезентовый.
— Ну вот, видали! — сказал Мишка не то про оперу, не то про бушлат.
— Когда уж это кончится. — Гриша опять хмурился. — Прошлый год ребята ездили, из-под снега уже ее доставали, и обратно…
— Шефство! — ответил Мишка. — Помощь города селу!
— Пошел ты! — сказал Гриша.
На другой день он принес мне бушлат и сапоги.
Крепко меня выручила Гришина одежка!
Я не буду рассказывать про ту неделю в деревне — скажу лишь, что вернулся я и все никак не мог забыть эту картошку, которую мы действительно выбирали уже из-под снега, из грязи, а потом она смерзалась в ворохах, потому что ее не вывозили: машины буксовали, их самих вытаскивали тракторами, а снег сыпал и за ночь заметал все, и по бесконечному белому полю, как могильные курганы, стояли белые бугры, которые мы накануне натаскивали, насыпали ведрами. И зачем нас только посылали, отрывали от работы, кормили, гоняли машины?.. Тома у нас там заболела, и ее положили на печь, а до этого все мы спали в избе на полу, и тут же на полу сушилась у хозяев рассыпанная картошка.
Снимая вечером и натягивая утром тяжелые сырые сапоги (Секундомер меня учил, как накручивать портянки), я всякий раз вспоминал добрым словом Гришу.
Мы вернулись под праздник, пятого или шестого, на работу вышли девятого. Я бежал, спешил, оказывается, успел соскучиться, и не терпелось повидать Гришу, Володьку, узнать, как там прошел их культпоход на «Травиату». Мне вроде тоже обрадовались, и Гриша.