— Сначала нам нужно поговорить, — заметил Оукли.
— Найдите Ороско. Потом будем говорить.
Оукли решил не спорить, он набрал знакомый номер телефона. Ответила женщина.
— Мария? Это Карл Оукли. Мне нужно поговорить с Диего.
— Ну, конечно, пожалуйста. — Стало слышно, как в квартире Ороско завопил ребенок.
— Хелло, Карл. Как дела?
— Диего, вы не могли бы приехать прямо сейчас? На ранчо Эрла Коннистона.
— Прямо сию минуту?
— Да. Наймите самолет.
— Так. Я собирался лечь спать, но это, наверное, что-то срочное?
— Срочнее не бывает.
— О’кей. Ну и счет вы от меня получите…
— Найдите самолет. Мы ждем вас часа через два — огни на посадочной полосе будут зажжены.
— До встречи.
Оукли повернулся к Коннистону. Тот быстро проговорил:
— А вдруг они наблюдают? И подумают, что в самолете прилетели агенты ФБР…
— Хотите, чтобы я позвонил ему и все отменил?
— Нет. К черту все это. Мне нужно выпить.
Он выбежал из кабинета и скоро вернулся с двумя бокалами виски. Оукли молча взял бокал. Коннистон грыз кубик льда, как собака грызла бы кость: с громким хрустом. Оукли наблюдал с любопытством, как Коннистон медленно обошел стол и сел в кресло, оба локтя положил на стол, сплел пальцы и прищурился — воплощение спокойного, разумного человека. Он очень быстро сумел взять себя в руки. Сейчас у него вид был такой же, как на деловых совещаниях.
И вот эта холодность Коннистона напугала Оукли. Лучше бы паника, которая могла бы быть — и которой не было. Коннистон медленно проговорил:
— Они думают, что могут взять меня за горло. Поганые террористы надеются, что им это удастся. Так вот, у них это не выйдет.
— Да чего там не выйдет. Уже вышло.