— Ты держишь...
— Ах, да. — Гера жестом стряхнула с собеседника что-то невидимое, и он рухнул на пол.
И снилось студентке исторического факультета Елене Афиногеновой, будто она владычица морская. Или не морская, а речная. Да и не владычица. Всё же она человек, но не студентка, а предсказательница в штате дельфийского храма, посвящённого древнегреческому богу Аполлону.
А потом, как это бывает, выяснилось постепенно, что уже и не спит она, а вправду пифия, лежит в постели, пытаясь сбросить дрёму, и стоит у её ложа главный работодатель, то есть сам сребролукий Феб.
Намерения визитёра прочитались мгновенно: в одной руке он держал кифару, в другой небольшой кувшин, а под туникой, пониже пояса, было весьма неровно. Ленка догадалась, что кифарет наблюдал за ней не одну минуту, и обозреваемое ему категорически нравилось.
— Стань моей, вещунья! — торжественно и всё же как-то не вполне уверенно изрёк бог, бросив кифару на ложе.
Девушка испытала мощный адреналиновый удар. Сердце бешено забилось, мозг отчаянно заработал.
— Может быть, прекрасный Феб сперва угостит свою робкую служанку вином? — Ленка показала пальчиком на кувшин.
Сребролукий поглядел на глиняную ёмкость в своей руке, поразмыслил, усмехнулся:
— Что ж, так будет вернее исполнить приказанное... Хорошо, пифия, сейчас ты отведаешь напиток богов. Тебе повезло вкусить сладчайший чудодейственный нектар!
Он подошёл к столику, где стояла посуда, взял пару кубков, наполнил их, дав Ленке возможность чуть отдышаться и тайком слазить под матрац. Поднявшись на ноги, она приблизилась к Фебу. Тот протянул ей один из кубков, взял другой.
Ленка вцепилась ему в запястья:
— Молю тебя, славный кифарет, окажи мне великую честь и сыграй скромной Елене хоть чуть-чуть! Услышав дивные звуки однажды, я не могу выбросить их из головы. Прояви щедрость, музыкант!
Пифия подметила: Аполлон на удивление не в своей тарелке, хотя туника не скрывала, что его намерения были всё так же тверды. Природу странной нерешительности кифарета Ленка так и не разгадала, но порадовалась энтузиазму, с которым Феб вручил ей оба кубка и взялся за музыкальный инструмент. Ещё студентка Афиногенова отлично помнила, как теряется воля при звуках Аполлоновой кифары, поэтому сделала всё быстро, благо, бог отвернулся. Сбережённая половина зелья Эвбулея оказалась в кубке сребролукого ловеласа.
Едва запела кифара, разливая по телу Елены Дельфийской томные волны подчинения, она вздохнула со всем эротизмом, на какой была способна, и воскликнула, протягивая Фебу кубок:
— К Аиду музыку! Выпьем же, славный бог, и тут же предадимся другим взрослым шалостям!
Аполлон прервал игру и осушил кубок. Выпила нектара и Ленка.
Непередаваемое блаженство взорвалось в её животе и тёплым коконом обняло всё тело, проникло в каждую клеточку, и весь мир завибрировал радостью и счастьем. Радость была полной, счастье тотальным. Ничего не осталось, кроме красоты распрекрасной и великолепия великолепнейшего. Ленка перестала думать словами и ощущать себя в теле. Будто из берегов вышла. Потом на мгновение вернулась и попыталась анализировать происходящее.
Так-так-так... Она видела Феба, который почему-то двигался очень-очень быстро. Его жесточайше трясло, но трясло, как она разглядела, от смеха. Будто ускоренная перемотка фильма! Феб показывал на неё пальцем и едва уловимыми движениями утирал с лица слёзы. Ни о каком разврате он уже не помышлял.
Ленку снова выбило в состояние нирваны. Когда она снова «пришла в себя», сребролукий бог уже не смеялся, он выглядел озадаченным и испуганным. Пифия Афиногенова видела его сидящим на краю ложа, задравшим подол туники и глядящим туда, где не так давно показывало полночь. И вот зафиксировалась точная половина шестого. Теперь уже студентке стало невыносимо смешно, и она расхохоталась.
Параллельно какой-то тихий холодный голос, не иначе, голос разума, проводил беспристрастный анализ: «Так, Ленка, этот их нектар действует на тебя, как наркотик, причём замедляющий. Транквилизатор. Вот клофелинщики хреновы! Ты словно лягушка замороженная. Пора делать ноги».
Её гримасы и движения снова повергли Феба в смеховой экстаз. Похоже, кифарет решил, что его проблема временная и обусловлена смешным положением девушки. Хорошо, в этом идиотском мире её интуиция развилась до такой степени, когда можно быстро охватить ситуацию «от третьего лица».