Судорожно вздыхаю, проглатывая ком в горле.
— Извини мою резкость. Ты очень помог, и я благодарна, правда. Но не надо большего. Мне и так невыносимо, что втянула тебя в свои дурацкие проблемы.
— Ты расстроена, понимаю, — возражает тихо Морозов. — Тебе надо отдохнуть. Я пойду…
Отвожу взгляд:
— Зачем тебе это? Или приносит наслаждение наблюдать как я раздавлена? Или нравится играть в няньку?
Ну вот, ёжик снова вернулся, не заставил ждать… Не могу жить без своих колючек.
— Наверное, простое любопытство, — ранит меня признанием Ян, не догадываясь об этом.
Он делает шаг назад. Смотрит на неразобранные пакеты с покупками, что принесла Марина, но не говорит ни слова. Когда за ним захлопывается дверь одиночество начинает вгрызаться в то, что от меня осталось…
***
Прошло пять дней, которые я провела в больнице. Марина приходила каждое утро и уходила вечером. Я понимала, что это не просто так. Не человеколюбие. Ей платили за эти визиты, впрочем, Марина этого и не скрывала. Морозов щедро заплатил ей за работу сиделкой у меня. Вот только интересно, за уговоры стать его любовницей он тоже заплатил? Меня начинали безумно раздражать оды и дифирамбы что пела Нежданова в адрес Яна. Нет, он конечно стал неотразимым мужчиной, спорить бессмысленно. Но мне то что? Неужели можно наивно верить, что прошлое осталось в прошлом? И что Ян все простил? Между нами, конечно, просто бешеная, пугающая химия… но это лишь похоть. Я боялась Морозова гораздо сильнее нежели Антона именно по этой причине. Пугала сила эмоций, которые вызывал во мне бывший одноклассник.
Антон ранил мое тело, но душу не затронул. Видимо никогда я не любила его, хотя было время, когда думала, что он — тот самый, единственный…
Когда богатый парень, москвич на дорогой винтажной иномарке начал ухаживать за мной, заваливать подарками, сюрпризами, я решила, что это и есть настоящее. Я — королева, поэтому не могу любить в паре сильнее. Я позволяла себя обожать, смотрела свысока. Расслабилась… Поверила… И попала в настоящий ад, который начинался незаметно, исподволь, постепенно. Оказалось, что мой муж обожает роли, маски, пожалуй, даже больше меня, учившейся на первом курсе театрального вуза. После свадьбы Антон вынудил меня бросить институт, не позволил искать работу. Мы переехали загород, закрытое садовое товарищество, богатые дома, обеспеченные люди, главная забота которых — чтобы никто не лез в их пространство… высокий забор, сторожевые псы… И не у кого просить помощи. Я неделями сидела взаперти, когда муж разъезжал по командировкам. Потом он возвращался, брал с собой на разные тусовки… Но сбежать я не могла. Каждая попытка заканчивалась жестоким наказанием.
— Тамирова, ну хватит упираться, давай, посмотри какой я тебе красивый каталог белья принесла! Специально в салон заезжала, — ворчит Нежданова. Как же я устала от ее уговоров заглянуть то на один, то на другой сайты одежды и белья. Все время пыталась что-то заказать для меня, и в эти моменты я особенно остро чувствовала себя игрушкой, содержанкой.
— Мне сейчас точно не до этого. Выпишут — работу искать пойду. И даже не начинай про свой эскорт! — говорю излишне резко.
— Да я и не собиралась, — ухмыляется Марина. — Ты чего, я еще пожить хочу. Меня Морозов за такое предложение грохнет…
— Хватит нести чушь. Я попросила его уйти и не возвращаться… Нечего нам с ним больше видеться.
Но Марину невозможно было заткнуть. Эти несколько дней в больнице я ужасно уставала от нее. Наверное, надо быть благодарной судьбе даже за такое внимание, пусть и за деньги, но капелька искреннего сочувствия со стороны бывшей одноклассницы тоже была… Но я не могла. Наверное, привыкла без подруг, и не чувствовала никакой близости с Неждановой. Только раздражение от ее беспардонности — Марина обожала задавать нескромные вопросы, допытывалась каков Морозов в постели, и постоянно трещала о том, какой он завидный жених в городе, как бегают за ним табуном модели… Меня мутило от этих разговоров. Одно радовало — что поставила точку с ним, сама, первая.
Морозов внял моей просьбе и не появлялся. А я вопреки своим же словам, сказанным ему, тосковала. И ненавидела себя за это.
Но в день выписки приехал, снова вызвав внутри бурю. Стоит ему показаться в дверях и у меня сумка, что собирала, выпадает из рук. Большинство купленных Неждановой вещей я решила оставить. Глупая гордость, но я ничего не могу с ней поделать… Я молилась, чтобы Ян больше не появлялся, чтобы я могла спокойно исчезнуть, и никто не рвал душу вопросами… Но в то же время безумно хотела его увидеть. И сейчас приходится закусить губу, чтобы не вырвался вздох облегчения.
— Зачем ты здесь? Мы же договорились… — начинаю сразу с возмущения, чтобы скрыть радость.
— Помнишь, я говорил, что у меня остались вопросы, — спокойно парирует Ян.
— Не хочу отвечать ни на какие вопросы. Ничего не хочу, понимаешь? Я верну тебе…