Он небольшой, но хорошо поставленный и с прекрасной кухней,
так что многие стремились туда попасть. Как ни странно, несмотря на каждодневную и в общем-то естественную связь с автомобильной
промышленностью, на стенах клуба не было почти никаких свидетельств этой связи - намеренно, считали некоторые. Единственным исключением,
встречавшим посетителей у входа, являлся аршинный заголовок на первой полосе газеты 1947 года:
УМЕР ФОРД В НЕТОПЛЕННОМ ДОМЕ, ПРИ СВЕТЕ КЕРОСИНОВОЙ ЛАМПЫ
Зато войне и полетам в космос отведено непомерно много места - видимо, как доказательство того, что журналисты порой страдают
дальнозоркостью.
Они заказали напитки, и Уингейт, обращаясь к Барбаре, сказал:
- Хотелось бы верить, что да. Но я не уверен, что они выдержат, и причина кроется в самой системе. Мы говорили об этом раньше. Дело в том,
что такие, как мы, еще более или менее в состоянии справиться с проблемами, порождаемыми нашей системой. А вот такие, как эта пара, не могут.
- Леонард, - произнес Бретт, - сегодня вы рассуждаете прямо как революционер.
- Рассуждать - это еще не значит быть. - Уингейт криво усмехнулся. - Для этого мне недостает решимости, да и не очень я гожусь на такую
роль. У меня хорошая работа, есть деньги в банке. А как только чего-нибудь добьешься, уже стремишься все это отстаивать и защищать. Но одно могу
сказать: я-то знаю, что делает людей моей расы революционерами.
Он похлопал рукой по карману, набитому документами, которые Мэй-Лу вручила ему перед уходом. Это были счета, соглашения о расчетах за
товары, купленные в рассрочку, уведомления финансовых учреждений. Любопытства ради Уингейт, пока ехал в машине, перелистал их, и то, что он
увидел, поразило и даже возмутило его.
Уингейт в общих словах передал своим собеседникам суть разговора с Ролли и Мэй-Лу, правда, не упоминая цифры, которые не положено
разглашать, так что теперь все были в курсе дела, и он почувствовал, что эта история им небезразлична.
- Вы видели, что стоит у них в комнате, - сказал Уингейт.
Собеседники кивнули.
- Хуже некуда, но... - произнесла Барбара.
- Будем говорить откровенно, - сказал Уингейт. - Вы, как и я, прекрасно понимаете, что это куча хлама.
- Ну и что! - возразил Бретт. - Если они не могут позволить себе большего...
- Но вы не поверили бы, что не могут, если бы знали, сколько они за это заплатили. - Уингейт еще раз похлопал рукой по документам в
кармане. - Я только что видел счет, и я бы сказал, что указанная в нем сумма по крайней мере в шесть раз превосходит фактическую. За уплаченные
ими деньги или, вернее, за ту сумму, которая проставлена в платежном документе, они могли бы приобрести мебель высокого качества в каком-нибудь
почтенном заведении типа “Джи. Эл. Хадсон” или “Сирс”.
- Тогда почему же этого не произошло? - спросила Барбара.
Леонард Уингейт чуть наклонился вперед, положив обе ладони на стол.
- Потому, мои милые, наивные состоятельные друзья, что они никогда ничего лучшего не видели. Потому, что никто так и не научил их
разбираться в ценах и вообще делать покупки с умом. Потому, что бессмысленно учиться этому, если у тебя нет достаточно денег. Потому, наконец,
что они пошли в магазин в районе, населенном черными, где хозяин белый, и в этом магазине их обманули, да еще как! А таких магазинов много не
только в Детройте, но и в других местах.