предложения работы с моей стороны встретили испуг, несмотря на то, что в
Москве громадному количеству актеров и режиссеров, а с ними и директорам
театров, отлично известно мое виртуозное знание сцены".
Выходит, что Булгаков обратился к Сталину с требованием справедливости. Бросив его в атаку, хитроумный вождь не сумел его защитить должным образом. Вопрос конечно сложный и неоднозначный. Но после этих событий Булгаков получает то, что он хотел. В репрессиях ни он, ни его близкие родственники не пострадали. Но вероятней всего после пережитых неприятностей у Булгакова изменился взгляд на многие вещи. И это нашло своё отражение в романе "Мастер и Маргарита". "Пусть знают" - говорил автор о своем романе.
Еще один вопрос. А есть ли сам Булгаков среди героев романа "Мастер и Маргарита"? я предположу, что есть и этот персонаж Коровьев.
" На месте того, кто в драной цирковой одежде покинул Воробьевы горы под именем Коровьева-Фагота, теперь скакал, тихо звеня золотою цепью повода, темно-фиолетовый рыцарь с мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом. Он уперся подбородком в грудь, он не глядел на луну, он не интересовался землею под собою, он думал о чем-то своем, летя рядом с Воландом.
- Почему он так изменился? - спросила тихо Маргарита под свист ветра у Воланда.
- Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил, - ответил Воланд, поворачивая к Маргарите свое лицо с тихо горящим глазом, - его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого прошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал. Но сегодня такая ночь, когда сводятся счеты. Рыцарь свой счет оплатил и закрыл!"
Видимо и Булгаков посчитал, что за свои шутки свой счет он тоже оплатил, дописав роман. Да и слово Коровьев в переводе с иврита означает близкий человек, и тем самым данная деталь может указывать на тайную особую близость к великому вождю Булгакова.
И здесь мы снова дадим слово нашему дорогому проницательному читателю:
- Почему же вы считаете, уважаемый автор, что о Великой Отечественной войне нет настоящей книги? Разве роман Гроссмана "Жизнь и судьба" не стоит на уровне "Войны и мира" и "Тихого Дона"? "Блокаду" Чаковского мало кто сейчас помнит. Думаю, что вряд ли она по-настоящему правдива. "В августе 44" - военный детектив; панорамой гигантского противостояния её не назовёшь. У Быкова и Васильева - отдельные люди на войне, случаи.
По моему, настоящей панорамой войны, дающей и точное ощущение того времени, является только "Жизнь и судьба".
Я думаю, что с проницательным читателем здесь можно во многом согласиться. Роман Гроссмана по своей сути и есть некая попытка стать "Войной и миром" двадцатого века. По своим качествам роман имеет все права стать самым великим романом о второй мировой войне. Но. Роман есть. Но на него нет заказа. На этот роман нет заказа общества и власти. И поэтому и не появился пока самый главный роман о прошедшей войне. А значит, война еще не закончилась, и рукопись этой великой книги продолжает писаться. Нас никто не хочет уже больше 70 лет выпускать из окопов, вторая мировая продолжается в нашем сознании, и не только не затихает. Нет. Она всё ярче разгорается вокруг нас. Мы так и продолжаем воевать на прошлой войне, кто в окружении под Оршей в 1941 году, кто в тылу. И кто-то опять умирает под Ржевом, или всё также обреченно продолжает штурмовать рейхстаг. А в результате мы даже с Японией до сих пор мир не подписали. Мы с ней продолжаем находиться в состоянии войны. Люди постоянно вывозят деньги из страны, пытаясь найти себе место вне поля постоянного сражения, на мирных землях. А может, хватит? Но как войну в реальности прекратить?
Память о войне это собственно всё, что у нас осталось ценного в отечестве. И с годами осознание этого становится всё яснее. Больше гордиться нам всем вместе нечем. Всё обесценилось. Наши достижения выглядят сегодня смехотворными, на фоне разваливающейся космонавтики и крушения отечественной науки. И в этих условиях нужно иметь очень большую смелость и мудрость для того чтобы решиться отдать приказ на написание самой важной книги о войне.
Потому написать самую великую книгу и закрыть эту страницу в истории страны всё не удается. Как и многое другое необходимое для нормальной жизни. Совершенно необходимо сегодня, чтобы кто-то снова голосом нового профессора Преображенского, в новом "собачьем сердце" сказал о том, что разруху в головах нужно выжечь каленым железом. Чтобы кто-то показал нам как в "Двенадцати стульях" что жить стало действительно лучше и веселее, и что смутные времена остались в темном прошлом. И тогда может что-то и действительно изменится к лучшему в нашей жизни. Но поворот к этому произойдет тогда, когда подлинный вождь страны соберет перед собой единый союз писателей страны и поставит перед ним задачу завершить массу давно отживших эпох и показать гражданам нашей великой страны новый мир, в котором станем мы жить дальше.
Наверно здесь я поставлю точку в своем рассказе. А рассказ о тайнах рукописей, которые не горят, продолжу рассматривать в отдельной статье, которую назову "Кино и литература", если конечно у меня будет время на то и соответствующее настроение.