Апофеозом стала история с выездной гей-бригадой. Один из руководителей крупнейшей госкорпорации задвинул в институт с глаз подальше сына-гомосека. Но тот и там не пропал. Нашел таких же – откуда они выползли, леший их забери, непонятно. При нас таких не водилось вообще ни в каком виде! Создал из них гастролирующую шарашку для оказания интимуслуг. И развозил их по гей-клубам – говорят, хорошо зарабатывали.
Но и это пережили. Сегодня есть единый Военный университет. Туда собрали всех: теперь там и экономисты, и журналисты, и еще бог знает кто. Даже дирижеров готовят. Несколько военных училищ, в том числе Львовское политическое, влили. Как и все образовательные реформы, прошло все бестолково, глупо и вредоносно, зато современно и эффективно. Теперь есть там платные отделения. И специальность в дипломе теперь указана не юрист-правовед, что всем понятно, а такая, что голову сломаешь, но так и не поймешь, о чем речь идет – все как у людей в эпоху краха образования и торжества понтов и несуразицы. Бóльшую часть профессорско-преподавательского состава растеряли. Уровень преподавания начал обрушиваться. Былая респектабельность, традиции – и ВКИМО, и других вузов, вошедших в университет, растворились, будто и не было, вместе с нашим фирменным куражом и самомнением. Но худо-бедно доколдыбали до наших времен. Это уже хорошо – не все военные вузы выжили.
А сейчас существование военно-юридического факультета под вопросом. Военные судьи вообще лишились погон. У прокурорских и следкомитета свои вузы. Юридическая служба в Минобороны усохла и народу много не примет. Дознаватели военной полиции? С ними вообще пока ничего не ясно. И кого будет готовить наш вуз?
Вопрос ставится об уничтожении военно-юридической специализации, и это будет очередная катастрофа. У нас была прекрасная школа военно-юридического образования, которое само по себе достаточно специфично и отличается от обычного гражданского. У нас были научные школы. Военная администрация, уголовное право – все это сильно специфичные сферы, которые требуют отдельного подхода.
Ну и традиции. Из нас, оболтусов, делали государственных людей. Тех, кто ныне занимает ведущие позиции во всех ветвях власти. Мы были надеждой и опорой государства. Готовы были хоть в Ирак, хоть в Чечню, хоть к черту в пасть. Нам вдалбливали, что государство – это все, а собственный карман – ничего. И многие – не все, конечно, впитали это и приняли как единственно возможное в этой жизни.
Равно нельзя сбрасывать со счетов и уникальную школу военного перевода. Тоже сфера настолько специфичная, что требует особого подхода и особых специалистов. Это тоже люди востребованные и государству необходимые.
Надеюсь, не я один это понимаю.
Недавно праздновали мы тридцатилетие выпуска. Многих товарищей уже нет в живых. Многие стали большими начальниками, нефтяными олигархами или тихими пенсионерами. Годы пролетели быстро. И со слезами на глазах я благодарю судьбу за то, что завалился на экзаменах в МГУ и таким образом попал во ВКИМО, мой родной вуз с родными мне людьми.
Глава 14
Солнцевские бандиты
Друг мой Игорь С. работал оперуполномоченным угрозыска в Солнцевском районе в самый разгар эпохи постперестроечного бандитизма. Территория эта славилась своими стойкими хулиганскими, бандитскими и общеуголовными традициями. Много чего пришлось пережить ему такого, от чего волосы слишком рано стали седыми.
Познакомился тогда Игорь со многими замечательными людьми. Некоторых даже приходилось задерживать. Одна из самых колоритных фигур – это классик бандитского жанра, лидер крупной подмосковной бандитской группировки Глобус.
Тот был тщедушен и в окружении своих туповатых горилл смотрелся совершенно неубедительно. Но обладал духовитостью, неуемной творческой энергией, множеством идей, порой завиральных и авантюрных, а также убежденностью и космическим самомнением. Так что все эти окружающие его горы мышц, выступающих челюстей и твердокаменных лбов шли за ним послушно, как крысы за гаммельнским крысоловом.
По причине телесной компактности основную часть своей воровской жизни он трудился «форточником», то есть вором, который забирается в квартиры через форточку. Однажды он влетел по-крупному. Когда выставлял хату, туда неожиданно вернулась хозяйка. Он с испугу бросил в нее металлическим предметом. Попал в висок. В результате – труп. А тут еще пострадавшая оказалась матерью секретаря обкома. В общем, Глобуса быстренько нашли и закатали по полной. Да еще и отпрессовали так, что через год у него начались помутнения сознания, клаустрофобия. С диагнозом шизофрения он заехал в спецбольницу в Белых Столбах. Умудрился оттуда выйти живым и относительно здоровым. Потом снова воровал и садился.
Выйдя в очередной раз и застав расцвет перестройки, понял, что времена настали свободные и бандитские. Будучи авторитетом, сколотил разношерстною шайку. Гоблины повиновались ему беспрекословно.
Ноу-хау у Глобуса было то, что во времена, когда шла взаимная резня между славянскими и кавказскими бригадами, он, чтя старые воровские законы, на национальность внимания не обращал и набирал всех подряд. Интербригада такая вышла – достаточно боеспособная и отмороженная.
В поле зрения солнцевского угрозыска он попал в 1990 году по вине хозяина кооператива, с которого вымогал аж восемь тысяч рублей. Это была как раз цена автомобиля «Москвич». Кооператору денег стало жалко до слез. Бывают люди, для которых копейка дороже жизни. Написал он заяву. И была спланирована совместная операция созданных тогда подразделений по борьбе с оргпреступностью – ОРБ, и уголовного розыска.
«Стрелка» для передачи денег была назначена у книжного магазина на Полянке. Игорь с напарником немножко припозднились и прибыли уже на место перед самым началом операции. Первое, что бросилось в глаза – несколько бандитского вида амбалов со злыми и настороженными взорами, как бы невзначай прогуливавшихся туда-сюда.
У Игоря пистолета не было, и он сказал напарнику:
– Не, с этими без стрельбы не справимся. Готовь ствол.
Впрочем, ствол готовить не пришлось. Амбалы оказались бойцами отряда милиции специального назначения, располагавшегося тогда в Колобовском переулке. Главный кулак московских оперативных служб.
Глобус подъехал на место на своей машине «ВАЗ-2106». Передача денег прошла. Команда «фас» – ох как любят ее спецназовцы.
Глобус был щеголем, на нем – модные и редкие тогда кроссовки с высокой шнуровкой. И спецназовцы так энергично его выдернули из салона машины, что кроссовки слетели и остались внутри. Задержанного оттащили в спецназовский «рафик», приковали наручником к скобе. После этого бойцы пошли вылавливать и плющить бойцов Глобуса.
– Лежать, сука!
Когда «сука» валится, ее для порядка отрабатывают спецназовскими башмаками и заковывают в наручники. Занятие это было настолько увлекательное, что спецназовец, стерегущий Глобуса в машине, не выдержал и побежал на помощь – надо же пнуть бандита, а то и вспомнить не о чем будет в старости.
Оставшись один, бандитский авторитет протянул тонкую кисть через браслет. Осторожненько вылез из «рафика». И в носках припустил через стройку.
Ловили его еще пару недель. Отрабатывали связи. Наконец была получена информация, где он хоронится. Обозленные спецназовцы при задержании его так отпинали, что он на месяц прописался в семьдесят первой больнице под охраной. Потом его мурыжили еще полгода.
А потом… Ну, ходили слухи, что следователь хорошо погрел руки на этом деле. Во всяком случае, через пару месяцев после прекращения уголовного дела он купил квартиру, да потом еще и сделал стремительную карьеру. Так это или не так, кто же теперь скажет. Дело давнее. Но лучше бы бандитскому авторитету тогда было посидеть лишних пяток годков.
Глобус с головой погрузился в дележку собственности и бандитские разборки. Резко попер в гору. Прикупил себе длинный «Линкольн» с антенной спутниковой связи и соответствующим телефоном. Стал считать себя хозяином жизни. И был сбит на взлете – застрелили беднягу в спорткомплексе «Олимпийский» на дискотеке ЛИСС за избыточную хитрозадость и стремление получать выгоду, лавируя между славянскими и кавказскими бригадами.