Это очень плохо. Впрочем, то, что его ребята упустят полковника, можно было ожидать: хитрый лис никогда не забывает об осторожности. Даже если необходимости в этом нет. А если есть? Если ему нужно скрыть какую‑то важную встречу? Что за этим? Какие у него планы? Иванов нервничал: полковник Голубков имел самое прямое отношение к тому, чем занимался с некоторых пор и он сам, – к проекту «Меркурий».
Что там у них стряслось? Не хватало еще потерять Паровоза.
Он парень хоть и новый в его команде, но с большими задатками. Был.
Макс скупо описал обстановку и свою неудачу с наездом. С Голубковым работал профессионал высшего класса.
Иванов должен был знать обо всех передвижениях полковника Голубкова, о его встречах и разговорах. Он понимал, что сделать это будет трудно, очень трудно, но другого выхода просто не было. Он обязан был опережать все действия управления. Идти на шаг вперед и при этом петлять. Вот тогда он будет неуязвим. Тем более что Иванов уже знал совершенно точно: УПСМ тоже хочет наложить лапу на «Меркурий». Едва ли они просекают игру именно его, Иванова, но теперь, после смерти Барка, они, разумеется, встревожены и собираются что‑то предпринимать. Что? Пока у Иванова были только догадки, и именно поэтому его интересовал каждый шаг Голубкова. А эти идиоты опять его упустили.
Иванов снова набрал номер.
– Фотографии сделал? – спросил он, когда снова услышал голос Макса.
– Я в своем деле мастер, а рукопашной пусть занимаются другие. Мы успели сделать больше десяти портретов его клиента.
– Какого клиента?
– С которым он встречался.
– Так, значит, – уточнил Иванов, – это не полковник вас просек, а тот человек, с которым он встречался? – Он назвал адрес электронной почты и приказал Максу перегнать сейчас же сделанные цифровой камерой снимки человека, с которым встречался Голубков.
Через минуту все было готово. Иванов согнал фотографии на принтер.
Пять фотографий Сергея Пастухова Иванов сунул в глянцевую папку.
«Где‑то я эту личность уже встречал, – подумал он. – Только вот где?»
Глава десятая
– Готов?
– Готов.
– На рубеж.
Мышцы напряжены. Равнодушные глазницы стволов смотрят чуть в сторону и вниз. Оружие послушно и готово к действию в любое мгновение. Ожидание кажется долгим, хотя длится всего несколько секунд. Тишина и неожиданно, но привычно команда: «Раз!» Мгновенно руки взлетают на исходную позицию. Пальцы уверенно жмут на курки. Бах! Бах! Бах! По семь выстрелов из двух револьверов. Один за другим. И только оглушающий грохот вокруг. Потом тишина.
– Серега, так нечестно! Договорились же, что работаем двумя руками, с поддержкой! – Артист аккуратно положил свой пистолет на тумбу.
– Что? – переспросил с улыбкой Пастухов, стягивая с головы наушники.
– Я говорю, на фиг выпендриваться. Тоже мне, неуловимый Джо нашелся.
– Проверим?
Они отправились к противоположной стене, на которой были развешаны мишени.
– Семь из семи. У тебя?
– Угу.
– Поздравляю. Победила дружба... Ну что, повторим?
– Нет, Семка, пора уже.
Пастухов взглянул на часы.
– Ладно, погнали...
Они поспешно двинулись к выходу из тира.
– У тебя там что, пожар? – спросил Артист. – Третья мировая война?
– Почти. Потом, Сеня, все потом.
– Ну что, молодые люди, убедились? И запомните, что револьвер системы Наган имеет очень кучный бой благодаря идеальному механическому балансу, малому калибру и удлиненной пуле.