— Разве мало мы победили врагов? И если кто-то осмелится напасть на твои владения, мы снова победим!
Кайду ничего не ответил дочери, долго молчал, потом сказал:
— Не так и далек Иран… Ты ведь знаешь, что земля, на которой родился я, во много раз дальше. Даже быстрому соколу потребуется много дней, чтобы долететь до берегов голубого Керулена… Но ведь я не побоялся уйти в чужие края и сделать их своими. Кроме того, Газан является внуком ильхана Абака, и, когда тот умрет, его место займет отец Газана — Аргун. Как скоро это произойдет — зависит от случая…
— А кто мой отец?! — вызывающе засмеялась Кутлун-Шага. — Разве не он правит всем Мавераннахром, землями Семиречья, Хорасаном и Восточным Туркестаном?!
Кайду упорно повторил:
— Именно поэтому ты должна стать женою Газана.
— Именно поэтому я не стану ею, — возразила Кутлун-Шага. — И еще я хотела тебе сказать…
Кайду вскинул голову и в упор посмотрел на дочь. Она не опустила глаз.
— Я беременна…
Эта новость была для Кайду ударом. Гнев охватил его:
— От кого?
— От эмира Абдекула…
Хан заскрипел зубами. Абдекул — уйгур, недавно прибывший из Северного Китая. Он был сыном уйгурского идикута, владел грамотой, умел разговаривать с чужестранцами, и за это Кайду приблизил его к себе.
Так вот чем отплатил хану этот человек! Шесть месяцев назад сам Кайду послал его к Кутлун-Шаге, чтобы он провел перепись людей в ее улусе и упорядочил сбор налогов.
Не знал, не ведал Кайду, чем обернется для него поездка красивого и статного уйгура.
— Годы уходят, отец…— с грустью сказала Кутлун-Шага. — До каких пор лежать мне в постели и не знать счастья материнства? Так уж случилось… Говорят, что Газан принял мусульманскую веру, а по ее законам я совершила грех: не сделавшись женой, я зачала ребенка…
Кайду опустил голову и после долгого раздумья сказал:
— А ты думаешь, что твой поступок украсит мою Орду?!
— Отдай меня Абдекулу, — решительно сказала Кутлун-Шага. — И тогда никто не посмеет злословить.
Кайду знал, что если он даже согласится с тем, о чем его просит дочь, сплетен и злословия не избежать. Любой удивится тому, что сильный и могучий Кайду отдал свою единственную дочь за сына безвестного идикута. Нет. Достойным мужем для Кутлун-Шаги мог быть только Газан. Род, из которого происходит он, правит ныне Ираном, Азербайджаном, Ираком и Румом. И быть может, очень скоро сам Газан станет ильханом.
Кутлун-Шаги назвала Абдекула эмиром. Стоит лишь Кайду пошевелить пальцем, и от него не остантся даже праха.
Тяжкие думы овладели Кайду. Предстояло держать ответ перед Абаком. Как сказать ему, что дочь прижила ребенка от пришельца из Китая? В подобных случаях потомки Чингиз-хана обычно не мучились в поисках решения. Кутлун-Шага должны была умереть. А мертвых не отдают в жены, и Абаку ничего не надо объяснять. Имя хана, его род не узнает позора. Смерть всегда помогала чингизидам решать самые трудные дела. И сейчас выход был один.
Мысль о возможной смерти дочери заставила содрогнуться Кайду.
Нет! Это не должно произойти. Недаром среди всех потомков Джагатая и Угедэя он считается самым умным и хитрым. Время поможет ему, подскажет, как следует поступить, а пока…
— Хорошо, — сказал Кайду. — Я сделаю так, как хочешь ты…
Кутлун-Шага обняла отца:
— Я знала, что ты скажешь мне эти слова.
— Разве я мог поступить иначе, моя Ангиар, мой Дар Неба? — со вздохом ответил он.
— Не надо печали, отец, — лицо Кутлун-Шаги светилось радостью. — Я приготовила тебе чудесный подарок.
Кайду выжидательно посмотрел на дочь.
— Ты помнишь, как Берке-хан приказал убить десять тысяч рабов, когда они выразили непокорность?
— Да.
— И знаешь, что причиной смуты был мастер-строитель из Рума?
Кайду кивнул.
— Вместе с ромеем из Сарай-Берке бежала тогда кипчакская девушка по имени Кундуз.