— Юпитером? Аполлоном? Меркурием? Или возьму себе новое имя? Как зовут твоего бога, Агриппа? — повернувшись к иудею, громко спросил он.
— Имени его никто не знает. Верующие зовут его Элоим, что значит: Бог-творец. Или Адонай, Господь. А ещё — Иегова, вечно сущий.
Гай насмешливо подумал: «Какая глупая религия!» То же самое думал Агриппа о римской вере.
— Хочешь, я велю поставить на Капитолии статую твоего бога? — Калигула дружелюбно хлопнул Агриппу по плечу. — Недавно я повелел установить там статую Изиды, которой поклонялась Друзилла, — вспомнив о мёртвой, он снова загрустил.
— Мой бог — не статуя! — испуганно замотал головой иудей. — Он разгневается, если кто-то высечет его изображение из мрамора или дерева. И нашлёт на землю наказание: моровую язву, всепожирающую саранчу или жаб прыгающих!
Калигула расхохотался:
— Жаб прыгающих?! Надо же, как страшно!
Агриппа хотел возразить. Поведать Гаю, что даже египетскому фараону стало страшно, когда жабы покрыли поля и пастбища. Ни зверю, ни домашней скотине не осталось места, где ступить!.. Но иудей промолчал. Он засмеялся, подобострастно вторя Калигуле. По спине Агриппы ползали отвратительные мурашки. Он удручённо подумал, что Бог, которого раввины его земли называют Богом Гнева, непременно рассердится на иудея, смеющегося над его чудесами.
«Грозный Бог на небе, грозный император на земле! Кто из них страшнее? — размышлял Агриппа. — На суд Отца Небесного я попаду ещё не скоро. А император здесь, передо мной. Подозрителен взгляд его глубоко запавших глаз! Я готов сделать что угодно, лишь бы не вызвать гнева Гая Цезаря! Есть свинину, страусятину, собачатину и всю прочую мерзость, запретную для меня!»
Калигула сильно хлопнул Агриппу по плечу.
— Скучно! — зевнул он. — Поехали в термы! Развлечёмся.
— Нет! — смущённо затряс бородой Агриппа. Иудей не посещал общественные термы. Стоило обнажиться — и все мужчины с насмешливым любопытством косились на него. Рассматривали обрезанную плоть.
— Тогда в лупанар, — решил Гай.
Агриппа радостно кивнул, соглашаясь. Предвкушая удовольствие, плотоядно потёр ладони.
— На Субуре появилось новое местечко! — пакостно ухмыляясь, зашептал он на ухо Гаю. — Женщины, только что привезённые из Сирии, танцуют обнажёнными.
— Среди них есть рыжие? — изменившимся голосом спросил Калигула.
— Хочешь рыжую? Найдём! — успокоил его Агриппа.
«Хочу рыжую, — тоскливо подумал Гай. — Закрою глаза, спрячу лицо в рыжих волосах незнакомой женщины и хоть ненадолго забуду о том, что Друзилла мертва!»
* * *
При выходе из дворца Калигула и Агриппа столкнулись с Кассием Хереей.
— Цезарь! — остановившись перед императором, преторианский трибун громко топнул ногой. — Назови пароль на сегодняшний день!
Гай презрительно оглядел Херею. Трибун некстати напомнил ему о долге перед империей. Не бегать по лупанарам, а управлять страной обязан император! Заседать в Сенате, составлять указы, читать донесения от наместников провинций… «Неужели ради такой скучной жизни я ускорил смерть Тиберия?» — капризно скривился Калигула.
— Пароль?! — высокомерно произнёс он вслух, разглядывая короткопалые руки Хереи. — Старая баба! — злобно рассмеялся Гай.
Обветренное лицо Кассия Хереи удивлённо вытянулось. Император, подхватив под руку Агриппу, убежал вприпрыжку. Его хриплый смех все ещё звенел в ушах трибуна.
— «Старая баба?!» — едва слышно пробурчал он. — Преторианцы засмеют меня, когда я сообщу им этот пароль!
Обескураженно потряхивая кудрявой, наполовину седой головой, Херея двинулся по галерее. Обходя посты, он сообщал солдатам пароль. И спиною чувствовал скрытые насмешливые улыбки, которыми обменивались преторианцы.
«Уж не издевается ли надо мной Гай Цезарь?! — заподозрил наконец Херея.