Это своеобразный перевязочный материал, чтобы прикрывать порезы, синяки, оспины… Люди, первыми появившиеся здесь, наверно, имели жалкий вид, со всеми этими болезнями, недоеданием и прочими «прелестями» двухтысячного года до нашей эры. Надо полагать, искусственная кожа была чертовски популярна у них. Конечно, — продолжал он, — стеклянные люди, можно сказать, неуязвимы, поэтому искусственную кожу перестали использовать, когда первое поколение умерло; однако несколько сот лет назад один мудрый житель этого города…
— Пророк! — воскликнула женщина-морлок.
В первый момент мне показалось, что тон ее голоса враждебен, но потом она подняла кружку, как это делают, провозглашая тост.
— Да, пророк, — согласился Тобит, но тут же повернулся ко мне, закатил глаза и одними губами произнес «чокнутый». — Этому пророку было откровение, что морлокам следует вернуться на путь своих предков: охотиться на животных и жить за счет земли, — он понизил голос, -…раз в несколько лет. Остальное время они кормятся от синтезаторов, как и все прочие. — Филар продолжал уже громко: — Было этому пророку и еще одно откровение, о том, что в идеале тело человека должна покрывать кожа, как у первого поколения. Кожа — это благо; стекло — грех. Видишь ли, Рамос, оказывается, быть неуязвимым и невосприимчивым к болезням постыдно. Гораздо достойнее страдать, истекать кровью, терпеть укусы насекомых…
Я вперила в него сердитый взгляд, надеясь заставить замолчать. Морлоки опьянели, но не настолько, чтобы не чувствовать иронии… и нетрудно догадаться, какая последует реакция, если кто-то вздумает насмехаться над их пророком.
— Ладно, все правильно, — нехотя унялся мой бывший преподаватель. — Суть в том, что пророк нашел синтезатор, изготовляющий искусственную кожу, и разработал схему вознаграждения ею тех морлоков, которые заслуживают этого. Ну, вроде раздачи орденов. При рождении ты получаешь кожу для лица — как бы бесплатно, — а на промежность — когда пройдешь через ритуалы половой зрелости; на грудь за убийство буйвола, на руки за убийство горного льва… и далее в том же духе. И если ты храбрый и достойный всяческих похвал, то, в конце концов будешь выглядеть как… как я. Весь в коже с головы до ног. Я — их идеал, черт побери.
— Они глупые, — сказала Весло.
Один из морлоков попытался вскочить, но Тобит взмахнул рукой, давая понять, чтобы тот сел:
— Оставаться на месте! Сидеть!
Морлок шлепнулся обратно.
— До тебя еще не дошло, что значит иметь эту кожу? — Филар самодовольно ухмыльнулся. — У меня есть лоскут. Я занимаю тут чертовски высокое положение и, следовательно, могу в знак уважения одаривать своих друзей, — Он сунул руку в свисающий с пояса мешок и достал лоскут чего-то вроде коричневой ткани, тонкой и мягкой. — Кожа, Рамос. Как думаешь, этого куска хватит, чтобы прикрыть пятно на твоем лице?
ЧАСТЬ XIV ПРЕВРАЩЕНИЕ
МАСКИРОВКА
На мгновение я совершенно растерялась. Очень хочется сказать, что возникло желание ударить Тобита и стереть глупую усмешку с его лица… Но это было бы неправдой, я была слишком ошеломлена даже для того, чтобы разозлиться. Кусок мягкой кожи больше всего походил на лоскут коричневой ткани. И он воображает, что я приложу это к лицу?
— Вижу, ты довольна, — удовлетворенно кивнул он. — Поверь, это все, что тебе надо. Самоклеящаяся, пористая, чтобы пот выделялся наружу, а воздух проникал внутрь, даже обладающая свойством подстраиваться под цвет твоей кожи, словно хамелеон.
— Моей… — Я с трудом сглотнула. — Да, Филар, это именно то, чего я хочу. Кусок синтетического материала — я прикладываю его к лицу и смотрю, как он багровеет.