Со мной Весло, я могу давать ей уроки английского…
«И что потом, Фестина? Помогать Веслу очищать от деревьев поля, чтобы доказать, что вы обе „цивилизованные“? Просто от скуки развлекаться с ней в постели? Терпеть такое времяпрепровождение, пока сможешь, а потом лечь рядом с ее предками? Это будет просто еще один и отнюдь не самый лучший способ умереть: иссохнуть под воздействием радиации, которая кормит стеклянных людей».
— Я разведчик, — вслух сказала я. Это не прозвучало напыщенно — просто слова, сказанные под ропот набегающих на берег волн и шелест ветвей под ветром. Я дотронулась до своей щеки и повторила: — Я — разведчик.
Рассматривать это как долг было глупо; но вот как открытую возможность…
Какая-то не лишенная сентиментальности потребность подталкивала меня обратиться с речью к Яруну — чтобы извиниться или пообещать. Однако все, что приходило на ум, казалось слишком банальным, чтобы стоило произносить это вслух.
Солнце продолжало приятно нагревать кожу. Я проводила взглядом чайку, взлетевшую с вершины утеса и воспарившую в безоблачное небо.
ТОПОР ВЕСЛА
Десять минут спустя к берегу причалило судно Весла. Она вышла оттуда и с отрепетированной небрежностью качнула серебристым топором, висящим на плече. Он выглядел очень тяжелым, но не металлическим — то ли пластик, то ли керамика. Из чего бы он ни был сделан, я готова была поспорить на свои любимые яйца, что его лезвие достаточно остро, чтобы его можно было использовать для бритья; культура, способная сделать женщину стеклянной, несомненно, в состоянии создать нечто, имеющее острый как бритва край.
— Во время нашего путешествия, — заявила Весло, — мы время от времени будем очищать местность от деревьев. Тогда мы сможем сообщить разведчикам, что путешествовали как цивилизованные люди.
— Позволь мне высказать одно предположение, — сказала я. — Обучая тебя нашему языку, Джелка не объяснил значения слова «экология».
ВЕСЛО ПРОБУЕТ НАШУ ЕДУ
Прежде чем я прочла Веслу лекцию о бережном отношении к окружающей среде, мягко защебетал пищевой синтезатор. Я взглянула на часы: прошло восемнадцать минут с тех пор, как я нажала кнопку ВКЛ. Может, Джелка и слабоват по части объяснений, но что касается превосходно действующих приспособлений, тут ему нет равных!
Выдвинув ящик в нижней части синтезатора, я обнаружила там около тридцати желеобразных шариков, каждый размером с мой большой палец: светло-розовых, зеленоватых, тускло-коричневых и практически бесцветных. Я взяла розовый шарик и понюхала его, запах был как у дешевого леденца.
— Что это, Фестина? — спросила Весло.
— Еда.
Она скептически сморщила нос:
— Еда разведчиков?
— И еда Весла.
На протяжении трех дней, пока я была не в себе, Весло приносила нам обеим еду, приготовленную большим синтезатором, и теперь я знала, что она обычно ест. Большинство блюд очень походили на земные — лапша, вафли, супы — однако все они были прозрачны, как стекло. Желеобразные изделия синтезатора Джелки выглядели полупрозрачными и сильно отличались от того, чем питалась Весло.
— Попробуй вот тот бесцветный, — посоветовала я. — Спорю, у него хороший вкус.
— Положить это в рот? Нет, нет, — возразила она. — Он какой-то зеленоватый. Он грязный!
— Это особая еда, она не может быть грязной, — я взяла бесцветный шарик. — Видишь? По-моему, очень мило выглядит.
— Теперь ты прикоснулась к нему.
— Руки у меня чистые… и кожа не облезает, знаешь ли. Иначе ты уже бы испачкалась. — Мой ответ, однако, явно не убедил ее. — Весло, если тебе не нравится еда из синтезатора, что ты будешь есть? Хочешь, чтобы я убивала для тебя животных? Или рвала растения, которые считаю съедобными? Может, ты предпочитаешь есть сырую рыбу? Или ягоды малины?
Она в ужасе широко распахнула глаза:
— Я попробую машинную еду.
Весло быстро выхватила у меня прозрачный желеобразный шарик. С видом человека, глотающего лекарство и полного решимости покончить с этим как можно быстрее, стеклянная женщина сунула шарик в рот и проглотила, не разжевывая.