Тугодум показывал лишь их скелеты, скрючившиеся самым немыслимым образом. Маленькие птички заполняли яйца целиком; пройдет всего несколько часов, и они вылупятся.
— Приветствую вас, — прошептала я. — Я разумное существо, принадлежащее к Лиге Наций. Прошу вас проявить ко мне гостеприимство.
Птица-мать с тоскливыми криками носилась туда и обратно, волоча якобы сломанное крыло.
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
— Где Чи? — внезапно спросил мой напарник.
Я резко вскинула голову. Мы с Яруном были одни на лугу.
— Адмирал Чи! Где вы, адмирал? — окликнула его я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Нет ответа.
— Может, упал с обрыва? — предположил Ярун.
— Проверь.
Он поспешил к краю утеса, а я перевела Тугодум в инфракрасный диапазон и торопливо описала им круг. Никаких признаков присутствия.
— Адмирал Чи, пожалуйста, ответьте! Адмира…
Какая-то сила сжала дыхательное горло, словно рука, пытающаяся задушить. Я остановилась на полуслове. Я не могла дышать, не могла говорить.
Ох, дерьмо.
ОХ, ДЕРЬМО
Горловой микрофон. Дело в нем? Он убивает меня?
Никаких монстров. Никаких враждебно настроенных разумных существ. Никаких смертоносных физических феноменов. Просто голое предательство.
У меня хватило глупости почувствовать себя разочарованной. Наверное, во мне было слишком много от Проуп, которая воображала, будто смерть должна выглядеть эффектно. Какое ребячество.
Куда исчез Чи? Свалился с обрыва? Какое это имеет значение?
В нескольких шагах от меня Ярун сдирал с себя шлем. Он еще ничего не понял; наверно, решил, что отказал защитный костюм.
Я повернула в его сторону Тугодум, все еще работающий в диапазоне рентгеновского излучения. Да, микрофон обвивался вокруг дыхательного горла Яруна. Теперь и до него дошло; он повернулся ко мне с выражением горького сожаления.
Дерьмо.
Они, должно быть, встроили имплантаты таким образом, чтобы те убили нас. Что активировало механизм? Какое-то естественное излучение, генерируемое планетой? Или просто где-то кто-то повернул нужную ручку, отстучал на клавиатуре нужную команду, нажал нужную кнопку? Когда Хакви делал это, он знал, что произойдет? Или просто бездумно выполнял приказ?
Дерьмо.
Руки Яруна потянулись к горлу. Что это? Хочет вырвать микрофон? Без толку. На рентгенограмме было хорошо видно, что имплантат вживлен очень прочно, и вырвать его можно только вместе с глоткой.
Дерьмо. Ох, дерьмо. Ярун азбукой Морзе отстукивал сигнал SOS. Отстукивал на самом микрофоне. Устремив полный надежды взгляд в небо. Он не мог знать, продолжает ли микрофон выполнять свои функции, как не мог знать, известно ли вообще этим ослам на капитанском мостике о существовании азбуки Морзе; он просто пытался спасти наши жизни.
Дерьмо.
Я выстрелила в него из «станнера», и он рухнул, пытаясь обернуться в процессе движения, как будто хотел взглянуть на меня в последний раз.
Прочь, прочь эти мысли. Упав на колени рядом с ним, я перевернула весь рюкзак в поисках «аптечки».
Может, я сумею оставаться в сознании до тех пор, пока сделаю Яруну трахеотомию. Нужно вскрыть горло ниже того места, где вживлен микрофон, который душит его. Открыть новый доступ воздуху.
Мне уже приходилось делать трахеотомию — в Академии, на трупе. Не помню, какую оценку мне поставили.
Первый разрез должен быть вертикальным — меньше риска задеть важную вену или артерию. Сначала кровь брызнула фонтаном, но потом потекла медленно. Я надеялась, что это хороший знак.
Перед глазами все расплывалось. Плевать. Даже если и напортачу, какая разница?
Нет. Есть разница.
В «аптечке» имелась и трубка для трахеотомии, но слишком широкая. У кого хватит духу прорезать такую большую дыру в горле человека?
У меня хватило. Я это сделала.
Голова кружилась, перед глазами все плыло.