— Помню я вашего парня, — кивнул шериф. — Жил тут месяца полтора. Вел себя тихо, неприметно. Хотя болото наше заметно оживил, — вдруг хмыкнул шериф. — Дамочки за ним пчелиным роем летали, словно тот медом был намазан. Но я сразу понял, что он из ваших.
Шериф пристально посмотрел на суперов, впрочем, без укора или осуждения.
— Как и сразу просек, что он либо военный, либо профессиональный спортсмен. Пластика движений, сила, выносливость. У нас тут во время очередного урагана на водной мельнице чуть колесо не сорвало. Остались бы без воды. Он полчаса держал его, пока мужики не набежали и всем скопом не закрепили. Правда, потом неделю из дома не выходил. Внутрь не пускал и от врача отказывался. Что с ним было — непонятно. Я пытался поговорить - сразу пресёк. Ну, я настаивать и не стал.
— Месяца полтора, Вы сказали, — подал голос Стив. — Значит, он уехал?
— В прошлый четверг, — кивнул шериф. — Заходил попрощаться.
— Куда едет — не сказал, — скорее утверждал, чем спрашивал Стив. Шериф кивнул, пожав плечами.
— Мы можем осмотреть его дом? Это очень важно, поймите… — Стив чувствовал, что нервы натянуты почти до предела. Оказаться так близко и упустить…
— Он исчез неожиданно, без видимых причин, — поддержал Баки, — и мы очень волнуемся.
— Хорошо, — кивнул шериф. — Тем более, дом пока не сдан. И, насколько я знаю, после отъезда вашего друга там даже не прибирались.
Зная умение Брока заметать следы, парни особо не надеялись найти там что-то существенное, но не осмотреть дом не могли. Все последние месяцы они цеплялись даже за малейшие шансы, даже за призрачную надежду.
Одноэтажный домик на окраине города встретил их чистотой. Аккуратно расставленные на полках кухни чашки и тарелки, чистые диван и кресла, ровно постеленный коврик в индейском стиле под небольшим столиком со стеклянной поверхностью. Чистый воздух благодаря приоткрытым форточкам. Но все равно, едва суперы вошли в дом, как им отчетливо почудился запах Брока. И во всех этих чашках, тарелках, коврике и всем остальном они видели Брока. Его почерк, его привычку к аккуратности и чистоте, что так не вязались с его воспитанным в самом себе образом брутального омеги. Без оглядки валяясь в грязи на миссиях, дома он поддерживал идеальную чистоту.
Шериф молча сидел на пуфике в прихожей, пока парни обследовали дом. Ожидаемо ничего.
— Он не сказал, почему уезжает? — не надеясь на стОящий ответ, все же спросил Стив. Шериф покачал головой.
— Я могу сходить отлить? Не дотяну до мотеля, — поинтересовался Баки, когда уже собирались уходить.
— Откройте там воду и не забудьте потом перекрыть, — разрешил шериф.
Кивнув, Баки отправился в ванную. Чтобы добраться до перекрывающего воду рычага, пришлось почти что лечь на пол. И когда Баки уже протянул руку к вентилю, он углядел узкий кусок белой бумажки. Чтобы достать его, потребовалось уже извернуться змеей. Разглядев находку, Барнс даже забыл, зачем пришел сюда.
— Я все же не стал говорить при шерифе, — едва они оказались в номере мотеля, как Баки достал из кармана завернутую в кусок туалетной бумаги белую полоску и протянул ее Стиву.
— О, Господи… — только и смог выдавить из себя тот.
Перед их глазами лежал тест на беременность. Положительный.
— Думаешь, Брок поэтому исчез? — первым задал вопрос Баки. — Но ведь мы говорили уже об этом. Мы все хотели ребенка, и Брок об этом знал.
— Что-то пошло не так, — понял Стив, — настолько не так, что вынудило его вырвать себя из нашей жизни, а нас — из своей.
— Мы должны его найти. Теперь — особенно!
Руки Баки дрожали, голос дрожал. Непробиваемого Зимнего Солдата трясло от одной только мысли, что его беременный омега один, и с ним все не очень хорошо.
— Если предположить, что во время той миссии он узнал о беременности и еще о чем-то, из-за чего и исчез, — прикидывал Стив, — то сейчас он на шестом месяце. И уехал скорее всего потому, что живот становился все заметнее.
— И теперь он будет выбирать места, желательно, вообще без людей, — согласился с выводами Стива Барнс.
— Надо сообщить Тони, чтобы особое внимание уделялось проверке именно малонаселенных территорий. А нам расспросить людей на вокзале, может, узнаем хотя бы, в какой поезд или автобус Брок сел.
Информация, что похожий на их Брока мужик садился в следовавший на северо-восток автобус, помогла бы мало, не предполагай парни, что Брок теперь будет держаться безлюдных мест. А именно на северо-востоке находился один из самых малонаселенных округов штата — Апачи — и территория по большей части — индейские резервации. Отчего-то сразу вспомнился коврик в последнем пристанище омеги.
***
До Форта-Апачи добрались без проблем. Местные приняли чужаков спокойно, но открывать объятия не спешили. Парни понимали, что излишний натиск только все усугубит, а потому, обосновавшись, просто наблюдали. Да доставали Тони каждый вечер, уговорив сразу перебросить несколько спутников для наблюдения в этот регион.
Первые отрицательные результаты не смутили и не побудили сняться с места и отправиться на дальнейшие поиски. Суперы знали, что в каньоне много гротов, пещер, а в национальных парках можно договориться об уединенном жилище за непыльную работенку по наблюдению за окаменелостями. И они терпеливо ждали, пока Брок не попадет в поле зрения спутников.
Еще три мучительных месяца ожидания. Чем ближе к предполагаемым родам, тем сильнее нервничали альфы. Стиву удавалось держать себя в руках, а вот Баки все чаще срывался. Настолько, что Стив запретил ему покидать мотель, и сам держал связь с внешним миром: ездил за продуктами да поболтать в пабе ближайшего городка. А вдруг что промелькнет в разговоре.
Стив ждал. Стив терпел. Стив слушал о гулящей дочке почтового служителя, третьей жене отколовшегося от общины индейца, о двенадцати внуках местной знахарки. Слушал, чтобы однажды надежда снова затеплилась в душе.
— Говорю тебе, точно беременный, — услышал Стив, едва войдя в паб. — Не сам приезжал, смотритель парка, но по списку трав и настоев могу тебе точно сказать. Беременный!
— Да какой нормальный беременный будет рисковать ребенком и селиться у черта на рогах, — качал головой бармен, недоверчиво смотря на сидящую напротив знахарку. — Там, случись что, — помощи несколько суток можно ждать.
— Чего не знаю, того не знаю. Но точно тебе говорю, — категорично отрезала женщина.
— Простите, Зуле, — Стив присел рядом и внимательно посмотрел на знахарку. — Я понимаю, Вы можете не поверить мне, но я почти уверен, что человек, о котором Вы говорите, — наш омега, которого мы ищем уже восемь месяцев.
— Хороши же вы, — вдруг неприязненно передернула плечами женщина, посмотрев на Стива так, словно до этого через день не пила с ним, — что ваш омега сбежал от вас. Ребенка, что ли, не хотели?
— Хотели, — терпеливо объяснял Стив, — и сейчас хотим. Мы не знаем, почему он ничего не сказал, а просто исчез. Восемь месяцев ищем его по всему миру. Прошу Вас, Зуле… Возможно, Вы наш последний шанс.
— Если Вы подслушивали, — все еще хмурясь, заговорила знахарка, — то должны были знать, что я не видела его. Приезжал смотритель Петрифайд-Форест.
— Я понимаю, — терпеливо соглашался Стив.
Главное было не спугнуть знахарку. Закроется, — и прощай шанс найти Брока. А роды, судя по их расчетам, вот-вот.
— Как нам найти его? Может, у Вас есть его телефон, или Вы можете договориться с ним о встрече? Зуле, прошу Вас… Наш омега крайне своенравный и упрямый, он мог по каким-то причинам решить, что с ребенком будет доставлять нам проблемы и осложнять жизнь — и сбежал. Но мы любим его. Без него наша жизнь, как эта пустыня…
— Смотритель раз в неделю приезжает за продуктами и другим необходимым, — уже мягче заговорила женщина. — Был вчера, значит, если ничего срочного не случится, только через неделю теперь.
— Зуле… — буквально взмолился Стив.
— Я пошлю к вам Лиди, а сама задержу его.