Она очень быстро сообразила, что прибытие жандармов представляет собой подлинную катастрофу: дуэль у нее, ночью, между Чернышевым и Фурнье, после того, что уже произошло в театре, - это обеспеченный скандал, гнев императора, строго следящего за респектабельностью своего окружения с тех пор, как женился на эрцгерцогине, суровое наказание виновных и окончательно испорченная репутация Марианны. Не считая того, что участие русского в этом деле, царского курьера, грозило дипломатическими осложнениями.
Необходимо попытаться уладить это, и немедленно! И поскольку бригадир, спрыгнув наконец со стены, потребовал от соперников следовать за ним в ближайший комиссариат полиции, она окликнула его:
- Минутку, бригадир! Я спускаюсь! Нам удобней будет поговорить в салоне.
- Я не вижу, о чем мы можем говорить, сударыня.
Дуэли официально запрещены. И к несчастью для этих господ, делая обход, мы услышали звон оружия. Дело ясное!
- Может быть, меньше, чем вы думаете! Но все-таки окажите любезность выслушать меня. К тому же необходимо открыть выход, если вы не собираетесь увести этих господ, снова перебираясь через стену.
Спускаясь по лестнице так быстро, как позволял ожог на бедре, Марианна старалась что-нибудь придумать. Очевидно, бригадир не поверил довольно наивному объяснению Фурнье. Надо найти другой выход, но Марианне трудно было изменить ход мыслей, полностью занятых Язоном и угрожавшей ему опасностью. Она сгорала от желания мчаться к нему и предупредить, а эта глупая история с дуэлью задерживала ее и бог знает на сколько времени!
Когда она вышла в сад, ночь уже не была такой темной, на горизонте появилась светлая полоса, а схватка между жандармами и правонарушителями разгоралась. Фурнье отчаянно вырывался из рук двоих представителей порядка, которые никак не могли с ним справиться, в то время как бригадир прилагал трогательные усилия, пытаясь одолеть стену, что при отсутствии лошади, помогшей в первом случае, оказалось слишком трудным для человека его комплекции, да еще обутого в огромные сапоги... Чернышев исчез, и с улицы доносился затихающий стук копыт...
Видя бесплодность своих усилий, бригадир вернулся к Фурнье, который продолжал оказывать доблестное сопротивление. Жандарм кипел от ярости.
- Хватит утруждаться! Ваш сообщник уже далеко! Но мы найдем его, а что касается вас, парень, вы расплатитесь за обоих!
- Я вам не парень! - взорвался Фурнье. - Я генерал Фурнье-Сарловез и буду вам признателен, если вы запомните это!
- Извините, мой генерал, я не мог знать! Но, к моему величайшему сожалению, вы все равно остаетесь моим пленником! Я предпочел бы задержать другого и не могу попять, почему вы облегчили ему бегство, внезапно бросившись на моих людей.
Фурнье насмешливо улыбнулся жандарму:
- Я же сказал, что это мой друг! Почему вы не хотите мне поверить?
- Потому что вы не решитесь дать честное слово офицера, что не дрались на дуэли, мой генерал!
Фурнье промолчал. Марианна решила, что пришла пора вмешаться ей. Она взяла бригадира за руку.
- А если я попрошу вас, сударь, сделать вид, что ничего не произошло? Я - княгиня Сант'Анна, верный друг императора. Мы в самых лучших отношениях с герцогом де Ровиго, - добавила она, вспомнив приглашение Савари, - к тому же ведь нет ни убитых, ни раненых. Мы могли бы...
- Тысяча сожалений, госпожа княгиня, но я вынужден исполнить мой долг. Кроме того, что мои люди не поймут и я вынужден буду убеждать их сомнительными доказательствами, я не хотел бы разделить судьбу одного из моих коллег, который в подобной ситуации проявил снисходительность.