– Эндрюс, Бога ради, уложите его в постель и дайте ему лауданума.
Юноша, державший Дейса за левую руку, кивнул и вместе с тремя другими вывел упирающегося лейтенанта из комнаты. Фернау, как деревянный, стоял в углу, держа на подносе графин с портвейном.
– Нельзя требовать, чтобы джентльмен терпел подобные замечания, – заявил Лоуренс Портленду.
– Авиатор не распоряжается своей жизнью и не должен швыряться ею без всякого смысла, – ровно ответил тот. – У нас в Корпусе нет дуэлей.
Повторенные дважды слова имели силу закона. Лоуренс, признавая их справедливость, слегка разжал пальцы, но гневный румянец с его лица не сошел.
– В таком случае, сэр, он должен принести извинения как мне, так и флоту. То, что он сказал, возмутительно.
– Вам никогда не доводилось слышать замечаний такого же рода в адрес авиаторов или Воздушного Корпуса?
Лоуренс умолк, уловив горечь в голосе Портленда. Раньше ему не приходило в голову, как такие фразы должны возмущать авиаторов, но сейчас он от души посочувствовал людям, которым служебный устав воспрещает ответить на оскорбление должным образом.
– Капитан, – сказал он гораздо спокойнее, – если при мне когда-либо и высказывались подобные вещи, сам я ничего такого не произносил и со всей возможной строгостью останавливал других. Я не допускаю презрительных высказываний ни об одном военном подразделении Его Величества и впредь не намерен их допускать.
На сей раз замолчал Портленд.
– Я обвинил вас несправедливо и прошу меня извинить, – наконец сказал он, хотя и неохотно. – Надеюсь, что и Дейс извинится, когда немного придет в себя. Он ни за что бы этого не сказал, если бы не пережитое им горькое разочарование.
– Из ваших слов я понял, что здесь есть определенный риск. Он, конечно, надеялся справиться с детенышем, но не следовало питать слишком больших надежд.
– Он пошел на этот риск и лишился надежды на повышение. Шанс на следующую попытку он может заслужить только в бою, что весьма маловероятно.
Выходит, Дейс оказался в том же положении, что и Райли, даже в худшем, ибо в Англии драконы – большая редкость. Лоуренс все еще не мог простить ему оскорбления, но стал лучше понимать его чувства и испытал невольную жалость к этому человеку, в сущности, еще мальчику.
– Я охотно приму его извинения. – На большее Лоуренс пока не был способен.
– Рад слышать, – с видимым облегчением произнес Портленд. – А теперь вам, пожалуй, лучше пойти и поговорить с Отчаянным. Он, наверное, уже соскучился, а предложение взять замену ему не понравилось. Наш разговор мы, надеюсь, возобновим завтра. Вашу спальню мы не тронули, так что переселяться вам нет нужды.
Лоуренс с готовностью вышел и зашагал к полю. При свете ущербной луны он еще издали различил Отчаянного. Дракон свернулся в тугой комок и лежал смирно, перебирая в когтях золотую цепь.
– Отчаянный, – позвал Лоуренс от ворот, и тот сразу же вскинул свою гордую голову.
– Лоуренс, ты? – Больно было слышать неуверенность в его голосе.
– Я, милый, я. – Лоуренс шел быстро, почти бежал.
Когда он оказался рядом, Отчаянный с басистым воркующим звуком обнял его передними лапами, окутал крыльями, ткнулся мордой. Лоуренс погладил мокрый холодный нос.
– Он сказал, что ты не любишь драконов и хочешь вернуться на свой корабль. Сказал, что ты летал со мной только из чувства долга.
У Лоуренса дух захватило от ярости. Будь Дейс сейчас здесь, он измолотил бы его кулаками.
– Он сказал неправду, Отчаянный, – с трудом преодолевая спазм, выдавил Лоуренс.
– Я так и подумал, но слышать такие слова неприятно. Еще он хотел отобрать мою цепь. Я очень из-за этого рассердился, а он все не уходил, пока я его не выставил. А тебя все нет и нет.