Кстати-
– Да, соплеменник?
– Не скажите ли вы мне, если можете, чему я обязан чести принимать вас?
Тевна поднял свой стакан (который появился во время этого обмена любезностями, но мы решили не упоминать этот факт, потому что не желали, чтобы читатель узнал информацию, обнаружившуюся в ходе разговора, даже на мгновение позже) и сказал, – Я с удовольствием сообщу вам причину моего визита, но я должен заранее предупредить вас, что мое дело не доставит вам ни радости ни веселья.
– Тогда это очень серьезное дело?
– Я сожалею, но должен сказать, что так оно и есть.
– Тогда, тем более, я хотел бы, чтобы вы почувствовали себя как можно более удобно, и тогда мне, в любом случае, будет легче услышать те неприятности, которые сопровождают любой серьезный разговор.
– Поверьте мне, я высоко ценю ваше желание.
– Тогда скажите мне, что привело вас в Уайткрест?
– Чума, – коротко сказал Тевна.
Кааврен аккуратно поставил свой стакан с вином на стол рядом с правым локтем. С того же самого стола он взял льняную салфетку, которой привык промокать губы, потом опять положил ее на стол и сказал, – Чума.
Тевна мрачно кивнул.
– Вы понимаете, – сказал Кааврен, – что когда мы говорим о Чуме, никакие шутки неуместны.
– Я рад, что вы понимаете это.
– Я более, чем понимаю это, так как я много раз видел ее: распухший языки, безразличный взгляд, постоянная испарина, краснота на коже. Я видел ее, так как кто в наше время может жить в большом городе и не видеть ее? Я надеюсь, что она прошла сорок лет назад, и больше не будет тревожить нас.
– Может быть, что и не будет, но, тем не менее-
– Что тем не менее?
– Есть признаки.
– Что за признаки?
– Те самые, которые вы только так хорошо что описали, вот только-
– Да?
– Только они еще не видны.
– Вы должны объясниться, – сказал Кааврен, – каким образом вы видете признаки, которые еще не видны; вы, надеюсь, понимаете, что это в высшей степени необычно. На самом деле даже более, чем необычно: это странно.
– Я могу очень просто ответить на ваш вопрос, дорогой соплеменник.
– И?
– Вот ответ: я провидец.
– Как, провидец?
– Точно.
– То есть вы можете видеть будущее?
– В отдельных случаях.
– Каких случаях?
– В тех случаях, когдая я занимаюсь своим основным делом. Как раз недавно у меня было видение: я видел Адриланку, и в ней мертвого человека с симптомами чумы.
– У вас бывают видение, когда вы занимались своим основным делом? То есть в тех случаях, когда вы действуете как пирологист?
– Вы абсолютно оточно поняли меня.
– Может быть и так, мой дорогой Тевна, вот только-
– Да?
– Только я никогда, вплоть до сегодняшнего дня, не имел чести слышать слово «пирологист», так что следовательно-
– Да? Следовательно?
– Следовательно я не имею понятия, что оно означает.
– Как, вы не знаете, что означает «пирологист»?
– Я знаю об этом меньше всех на свете, уверяю вас.
– То есть вы не знаете, что делает пирологист?
– Я невежествен, как человек с Востока.
– Тогда вы были бы не против, если бы я рассказал вам?
– Я не жалал бы ничего лучшего.
– Итак я могу это сделать.
– Черепки и осколки, я верю, что уже целый час не прошу вас ни о чем другом.
– Вот вам ответ: пирологист – это человек, который сжигает тела мертвых.
– Вы сжигаете тела мертвых?
Тевна утвердительно кивнул.
– Но, простите меня, соплеменник, почему вы делаете это?
– Было установлено, что Чума часто путешествует от мертвого тела того, кто стал его жервой, к живым телам тех, кто находится рядом с ним. Однако, если тело быстро сжигается, вместе с одеждой, нижней одеждой и вообще любыми вещами, которые были близко-
– Да, и если это сделать?
– Тогда тело больше не будет распространять Чуму. И, более того, иногда у меня бывают видения в пламени.
– А это правдивые видения?
Тевна не ответил на этот вопрос немедленно; вместо этого он уставился на пол, но, как показалось Кааврену, видел он не пол, а что-то другое, далекое отсюда. Наконец он поднял взгляд и сказал, – Иногда они ошибаются. Но как-то раз я решил, что видение лживо.