– Как, слов?
– Да, слов того же сорта, который использовали солдаты, сражавшиеся из-за вас.
– Пожалуйста, прошу вас, не напоминайте мне об этом.
Ибронка пожала плечами. – Ну хорошо, обещаю. Хотя я спрашиваю себя, почему присутствие хорошеньких мальчиков не производит такой же эффект, как присутствие симпатичных девушек. В конце концов их домогаются ничуть не меньше.
– О, в этом что-то есть, – сказала Тиаса. – Вот только-
– Ну?
– Допустим вам будет приятно сражаться за мальчика, но самому мальчику понравится ли то, что вы сражаетесь за него?
– Вы знаете, я никогда не рассматривала этот вопрос в таком свете.
– И я тоже, до сегодняшнего дня.
– Ну, я должна допустить, что мальчики вряд ли заинтересуются девушками, которым нравится сражаться, не важно за кого, – сказала Ибронка, как следует обдумав вопрос.
– Я думаю, что вы правы.
– Рёаана, я хочу сказать вам одну вещь.
– Да, Ибронка? Что вы хотите сказать мне?
– Вот что. Увидев вас в первый раз, и поняв, что из-за вас сражаются, я подумала, что вы мне не нравитесь. И тем не менее-
– И тем не менее?
– Мне кажется, что я испытываю определенную симпатию к вам.
– Откровенно признаюсь, что я почувствовала то же самое по отношению к вам, Ибронка, в том числе и потому, что мы обе в одинаковом положении.
– Да, это правда. Тогда, почему бы нам на стать друзьями?
– Если вы хотите. Вот моя рука.
– А вот моя.
– Дело сделано, теперь мы друзья, по меньшей мере так долго, как мы путешествуем вместе, а может быть и дальше, кто знает?
– Кстати, куда ты стремишься?
– В Адриланку. А ты?
– Я? Клянусь перьями Феникса! Я стремлюсь к приключениям!
Двадцать Четвертая Глава
Как, в конце-концов, из тени выходит таинственная Зарика, появление которой сопровождается бурными дискуссиями и солидной долей новых идей, задумок и планов
Когда дневной свет осветил восточный склон Горы Дзур, Пиро проснулся, причем события последних нескольких дней заполняли все его мысли, оставив ему состояние полной растерянности и предчувствие новых неожиданностей. Какое-то время он лежал, пытаясь привести мысли в порядок и осознать все, что произошло, но потом пришел к заключению, что лучше побыстрее позавтракать, а подумать можно и попозже. Приняв решение, он встал, оделся и вышел в холл, откуда после некоторого числа неверных поворотов и возвращений обратно, все-таки сумел добраться до гостинной, в которой повстречался с Чародейкой. Однако, прежде чем он на самом деле вошел в комнату, он услышал голоса, и, как и любой Тиаса, будучи от рождения крайне любопытным, остановился на мгновение, чтобы послушать разговор.
Один из голосов он немедленно узнал, так как он принадлежал Текле Мике, слуге Тазендры.
– Как ты видишь этот конец, – говорил Мика, – можно использовать, чтобы защититься и отбить атаку противника; даже тяжелый меч не в состоянии пробить или сломать дерево – вот это следы таких попыток. Конечно, чтобы защититься от рапиры, я предпочитаю перевернуть ее и держать вот таким способом, после чего клинок врага застревает между ножек, и, после самого легчайшего поворота, вылетает из руки и враг остается безоружным, а бывали случаи, когда клинок ломался; более того, я в состоянии из этого положени просто бросить ее вперед, особенно в лицо врага.
– Ну, как мне представляется, большое дело овладеть этим искусством.
– О, так оно и есть, уверяю тебя.
– И я откровенно признаюсь, что восхищаюсь твоей храбростью, которая мне кажется ничуть не меньшей, чем у Дзурлорда.
– Ну, признаюсь, на службе у моей хозяйки бывали ситуации, когда добрый запас храбрости был не менее необходим, чем умение зашнуровать камзол.
– Да, я понимаю.