3. «Таким образом, Сталин и члены Политбюро ВКП(б), вынесшие обязательное для исполнителей решение о расстреле поляков, избежали моральной ответственности за тягчайшее преступление».
Данное утверждение полностью соответствует действительности.
1) Обязательность для всех органов государственной власти, в т. ч. и для органов госбезопасности, исполнения решений Политбюро ЦК ВКП(б) является в настоящий момент общеизвестным фактом и не требует доказательств. Также общеизвестен и не требует доказательств тот факт, что Сталин и Политбюро на протяжении десятилетий предопределяли решения судебных или внесудебных органов. На этот счет опубликованы тысячи документов.
2) Тот факт, что Политбюро вынесло решение о расстреле поляков и польских граждан, подтверждается Решением Политбюро от 5 марта 1940 г., в котором прямо предписывается НКВД рассмотреть дела на находящихся в лагерях военнопленных «бывших польских офицеров» и др., а также дела на «арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии». Дела предписывалось «рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания – расстрела».
3) Упоминание в связи с этим решением имени Сталина соответствует историческим фактам. Решение Политбюро было принято по записке Л.П. Берия, содержавшей описание ситуации с военнопленными и арестованными и предложение об их расстреле. На подлиннике этой записки собственноручные резолюции членов Политбюро «за», первой идет подпись Сталина.
Мы поддерживаем ходатайство представителя ответчика А. Яблокова об истребовании копий нескольких документов из Российского государственного архива социально-политической истории (ранее они хранились в Архиве Президента РФ), необходимых для подтверждения истинности утверждений Яблокова о роли Сталина и Политбюро в расстреле поляков и польских граждан весной 1940 г., которые оспаривает истец Джугашвили.
1) Записка Л.П. Берии И.В. Сталину (не позднее 5 марта 1940) с предложением расстрелять польских офицеров и других из трех спецлагерей для военнопленных и заключенных тюрем западных областей Украины и Белоруссии с резолюцией Сталина и других членов Политбюро.
2) Выписка из протокола решения Политбюро ЦК ВКП(б) №П13/144 от 5 марта 1940 г. о польских военнопленных и др.
3) Записка Председателя КГБ при СМ СССР А.Н. Шелепина Н.С. Хрущеву № 632-Щ 1959 г. с проектом постановления Президиума ЦК КПСС об уничтожении дел по операции, санкционированной решением Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. № 632-Щ.
Все эти документы многократно публиковались, в том числе в официальных изданиях. Сборники с публикациями перечисленных документов мы готовы представить в суд. Содержащаяся в них информация подтверждает истинность высказываний Яблокова, оспариваемых истцом.
4. Кроме этих трех высказываний Яблокова в адрес Сталина, истец просит признать не соответствующими действительности и унижающими честь и достоинство Сталина еще несколько высказываний. Эти высказывания не содержат имени Сталина и посвящены событиям 1939—1940 гг., последовавшим за заключением 23 августа советско-германского пакта (Пакт Молотова – Риббентропа), и в первую очередь – «Катынскому преступлению».
4.1. В своей оценке секретных протоколов к Пакту и последовавших за этим событий Яблоков опирался на оценку их, данную Вторым съездом народных депутатов СССР. В Постановлении съезда № 979-1 от 24 декабря 1989 г. «О политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 г.» говорилось, что содержащееся в секретном протоколе к пакту разграничение сфер интересов СССР и Германии и другие действия СССР «находились с юридической точки зрения в противоречии с суверенитетом и независимостью ряда третьих стран», а сами протоколы были «использованы Сталиным и его окружением для предъявления ультиматумов и силового давления на другие государства в нарушение взятых перед ними правовых обязательств» (Второй съезд народных депутатов СССР. 12—24 декабря 1989. Стенографический отчет. Т. 4. М., 1990. Сс. 612—614). Эта оценка находит подтверждение в событиях, последовавших непосредственно за пактом, в политике СССР по отношению к соседним странам (Польша, Прибалтийские государства и др.) в период 1939—1941 гг.
4.2. Обстоятельства «Катынского преступления» – расстрела весной 1940 г. польских офицеров и др., содержавшихся в трех лагерях военнопленных на территории СССР, ныне общеизвестны. На русском языке наиболее авторитетной является двухтомная публикация документов, подготовленная совместно российскими и польскими учеными в рамках соглашения архивных служб двух стран.
• Катынь. Пленники необъявленной войны. Документы и материалы. Под. ред. Р.Г. Пихоя и А. Гейштора. Составители Н.С. Лебедева и др. М.,Л., 1997;
• Катынь. Март 1940 г. – сентябрь 2000 г. Расстрел. Судьбы живых. Эхо Катыни. Документы. Под ред. В.П. Козлова и Д. Наленча. Составители Н.С. Лебедева и др. М., 2001.
Мы готовы предоставить данные сборники суду для ознакомления и изучения. В них содержится информация, подтверждающая достоверность высказываний Яблокова.
Мы поддерживаем ходатайство А.Ю. Яблокова об истребовании из Главной военной прокуратуры уголовного дела №159 (Катынское дело) и уголовного дела в отношении П.А. Судоплатова. В этих делах содержится важнейшая информация, касающаяся личного участия Сталина в политических репрессиях, в том числе и об убийствах, осуществляемых по его личному указанию, без какой бы то ни было санкции какого бы то ни было государственного или партийного органа, а также информация по осуждению и расстрелу весной 1940 г. поляков и польских граждан в соответствии с решением Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г.
На последующих стадиях процесса мы намерены предоставлять дополнительные возражения, доказательства, в том числе и различные исторические документы, кроме того, для обзора, удостоверения подлинности, а также интерпретации документов и фактов, которые будут исследоваться судом, мы намереваемся вызвать в суд в качестве свидетелей историков и других специалистов.
Представитель Международного историко-просветительского, благотворительного и правозащитного общества «Мемориал» Я.Б. Рочинский».
Глава 2
Объяснения сторон
Любители свободы слова
Итак, 8 октября в 14—00 в Басманном суде началось первое в России заседание по защите чести и достоинства Сталина.
Что возмутило сразу – Резник запротестовал против нашей просьбы провести документальную видеозапись судебного процесса на том основании, что мы-де сталинисты и поэтому извратим суть судебного заседания! Это кто говорит?
Л.Н. Жура, учитывая, что суд принял от ответчиков CD-диски в виде доказательства по делу, подал ходатайство:
«Уважаемый суд!
Сложность нашей задачи состоит в следующем. Оспариваемая статья не только содержит клеветнические сведения о Сталине, но она клеветнически извращает соответствующие эпизоды истории нашей Родины того периода. И вы, уважаемый суд, уже минимум 20 лет во всех СМИ видите и слышите только эту клевету на Россию, поскольку я считаю маловероятным, что вы лично занимаетесь историческими документами и знакомы с теми историческими фактами, которые ныне просто замалчиваются.
В связи с этим мы не сможем доказать суду несоответствие действительности сведений об И.В. Сталине, если хотя бы вкратце не сделаем то, что уже сделали ответчики, – не покажем суду, как выглядят на самом деле упомянутые в оспариваемой статье эти два эпизода нашей истории – заключение Пакта о ненападении между СССР и Германией и Катынское дело.
Это во-первых. Во-вторых, ответчики уже предоставили свои возражения, в которых начали изворачиваться, пытаясь уклониться от предмета иска и подменить его не относящимися к данному делу разговорами. Это видно не только по числу желающих выступить в суде на стороне ответчика, но и из перечня тех доказательств, слушанием которых ответчики хотят загрузить суд. Подобное поведение ответчиков требует от нас соответствующей оценки в своих объяснениях, в связи с чем наши объяснения становятся слишком длинными и утомительными, как для их зачитывания, так и для выслушивания.