- И что там? – спросил его бес.
- Не взаправду всё. Я туда точно не хочу! – объяснил вурдалак, когда замучился подбирать слова тому, что не смог описать скупой навийской лексикой и попросил меня, на всякий случай, пропечатать его в нескольких местах дополнительно. Понять бы ещё чего так страшилище испугалось.
- Пойдём к пирамиде. Давай печать ставить! – позвал я шурина, который мешкал, взвешивая принятое им решение.
Дальнейшее произошло слишком быстро. Я шагнул к нему, он, остановил меня жестом, отступая прямо в густую мглу. Я увидел как, чёрная мгла обтекает его ноги, поднимается выше, захватывая целиком, и впитывается, освобождая часть пространства вокруг. Светлый выпустил сразу трёх тварей, освобождая место для новых, но был также остановлен. Я стоял совсем рядом и не знал, что делать, послушать его и дать ему умереть или отправить его гениальный план ко всем чертям.
У него не было души в полном смысле этого слова. Сущность копилась на толике нечистой, посмертной энергии, вложенной в его прародителя Чернобогом, унаследованной потомками в ещё более мизерных долях. Модовей Фадеич закрыл глаза. Совсем не сопротивляясь внедрению, он слился с сознанием, управляющим душами.
- Тонкие, женские руки листают книгу. Они кажутся призрачными. Вижу заклинание. Это «Бесар Вери-Ун», - сказал он. – Вокруг мир, незнающий белого света. Она бессмертна, но другая, потому, что не жила никогда.
- Держите его и завяжите глаза, - приказал я вурдалакам, когда глаза его дрогнули с последней каплей выпитого сознания.
В тот же миг сумарок изменился, из тихого разведчика превращаясь в ядовитую прожорливую субстанцию.
- Нет смысла спасать его тело, - констатировал ситан, отступая к порталу.
- Смысл есть, его сестра должна выбрать, где он будет похоронен.
Мой шурин сказал, что сумароком управляет женщина. Сходилась нелогичность нападений, чувствовалась женская нетерпеливость и ярость, выдавшая её союзников в Марьинке. Я запомнил каждое слово, чтобы передать его хранителям, надеясь, что они знают не только противодействие к заклинанию «Бесар Вери-Ун», но все миры и всех бессмертных женщин.
Мы вернулись к пирамиде. Я видел, как страх прошелся по неровным рядам войска, когда они увидели тело домового, оставленное у стены пирамиды. Рядами, то небольшое количество что кучковалось на трёх, четырёх лапах, в лучшем случае ногах, ещё лучше, если на двух, мог назвать, только никудышный полководец, такой как я. Настрой у монстров был далёк от боевого. Они боялись, хотя я знал, что именно так они поведут себя в критический момент.
Тысячелетняя мерзлота севера на их глазах превращалась в вязкое болото, толстым оползнем, оголила столбы нетронутой тверди под защитными куполами и густой рекой двинулась, перетекая кругами и перемешиваясь.
Сытые гаки, немного ленцевато подошли ближе, чтобы выразить мне всю свою собачью преданность. Смотрели с мольбой о покровительстве перед лицом новой угрозы и завиляли хвостами, услышав суровый приказ вернуться в строй.
Меня раздирало горе. Я потерял близкого, не уверенный в необходимости такой жертвы. Уверенность - вот чего нам не хватает. Не верну им, а главное себе уверенность в значимости новой жертвы и нашей общей битвы – и мы проиграем. Я посмотрел на них, требовательно призывая повиноваться, и они услышали меня. Кто-то скомандовал во весь голос:
- Равняйсь! Смирно! Равнение на командира! – Но я даже не посмотрел, кто занял должность моего зама.
- Нас ждёт ещё одна битва, - сказал я. – Враг угрожал людям, разделив наши силы и готовя новое нападение. Модовей Фадеич узнал название заклинания, которое использует бессмертная, управляющая сумароком - это «Бесар Вери-Ун». – Такрин, стоя поодаль понимающе качнул головой. Я продолжил, - Ещё одна битва отделяет нас от победы. Для нас главное, что люди Яви остались живы, к ним возвращается суть. У нас есть за кого сражаться. Одолеем врага, отстоим волшебную хварну и дадим этому миру шанс на возрождение!
Громкое «Ура» пронеслось над всеми, повторяясь многократным эхо от непроницаемой сферы.
- Победим или умрём достойно! – крикнули Бааван ши все пять разом.
- Ура! – одобрила их героическое предложение толпа чудишь. Моих чудишь. Диковатых, трусливых и крайне ведомых, но других у меня не было. Они ведь бывшие злодеи и вредители, собравшиеся здесь для защиты тех, кого четыреста лет назад рассматривали в основном в гастрономических целях. Я мог собой гордиться. Хоть что-то я сделал: научил монстров Родину любить, любить людей. Тут я вспомнил Рахи и Волка. Я их научил женщин любить.
В это время комья застывшей грязи, скрепленные заклинанием, формировали нечто, похожее на спину чудовища. Огромные выросты, длинными, неровными зубьями прошивали тело по всей длине, обозначив ползущие движения каменного сфенакодонта. Похожий на ящера монстр вынырнул из глубин, показав нам свою глиняную морду.
- Найди бессмертную, которую увидел шурин, - наказал я Такрину, собираясь вдвоём с Хорсом пойти, «погладить зверушку».
- Эрекшигаль, - сказал Такрин и согласно кивнул.
- Что «эрек…кхе…галь?
- Её зовут Эрекшигаль.
- Очень неприятно…познакомиться. Ты точно с ней справишься?
- Нет. С ней мне не справиться, но Закон может связать ей руки.
- Постой ещё секунду, - попросил я, открывая портал в Навь. - Айра, ты загадывал НАБИТЬ морду бессмертному?
- Не совсем, - сказал, очеловечившийся для спасения людей, Айра, появляясь перед нами. - Я хотел победить.
- Загадывал на навийском?
- Да.
- Тогда пойдешь с Родом, в навийском нет склонений по родам. Помощь хварны придётся кстати. – И, уже, когда они вошли в портал: - А что такое «Бесар Вери-Ун»?
- А вот это! - кивнул Такрин на поднявшегося во весь гигантский рост змееящера.
Жуткая вонь заполнила ноздри, кожа чудовища пошла пузырями, словно он вскипел и паром вырывалась сохранённая льдами затхлость. Магия «Бесар Вери-Ун» влилась в грязные потоки, части тела проступили чётче: в основании задних конечностей и укороченных передних врастали длинные шипы, со спины загустевшая глина отделилась чем-то похожим на крылья. Неимоверно длинная шея, как и все тело, от затылка до середины хвоста, защищал гребень. Дракон встал на задние лапы, расправил крылья, которые от этого пошли глубокими трещинами. Сквозь них светилось раскалённое нутро, наполненное энергией, словно вулкан готовый к извержению. Змей пошел дрожью, куски остывшей породы, как скорлупа, слетели вниз, открывая взгляду переливы красно-черной чешуи.
- Изящно! – согласился я не без иронии, сквозь порталы сравнивая этого дракона с двумя другими, выросшими перед оставшимися не раскрытыми вражиной ложными целями. – И как эту «керамику» разбить собираемся?
Голову одного из ящеров уже успели заарканить и, закрутив клубком его шею, стянули прижав носом к телу.
- Никак - будем выматывать Эрешкегаль, надеясь, что Род успеет вовремя. А если нет, забираем хварну и уходим, - расписали мне невесёлую перспективу.
- Только попробуйте!
- Твоя хварна пойдёт на благое дело. И мы согласны забрать твоих людей.
- Они не выживут, с их-то иммунитетом.
- Ну, останутся в Нави, будешь их, как хомяков разводить!
- Я там хомяков не развожу! – огрызнулся я. Ну, смешно им, видите ли, было, что мы с чернокнижником Зарием, теперь только белые книжки читали и пытались обеспечить население продуктами животноводства и растениеводства. – Может, ему глаза количеством поуменьшить? – успел я предложить своим бойцам, пока их боевой пыл не пропал даром.
Они как муравьи облепили длинную шею, с большим желанием наковырять, моргнувших не в раз, глазюк по обеим сторонам драконьего горла.
- Не отковыриваются, - жалобно оправдывался подбежавший ко мне ырк, после того как дракон стряхнул «пассажиров» со своей неуязвимой шеи и чуть не перетоптал.
- Поверь нам его не побелить, - добавил Хорс, в прыжке доказывая мне, что и его разящее копьё бессильно в схватке с магией Эрекшигаль.