Сердце у него золотое. Не бесись, Зинка. Чего ты хочешь, сумашедшая женщина?- Обидели мальчика, - Зинка закурила. - Он молчит, а вы загавкали, адвокаты. Что он вам, - золото дарил, обедом кормил? Чем он купил тебя, Соловейчик? Почему он молчит, не обижается? Противно мне с вами.Она затянулась, швырнула папиросу на соседний столик. Оттуда сказали предостерегающе:- Барышня, не нервничайте. Одного не можете подцепить или со стариком спать не сладко?Соловейчик заёрзал. Из-за обиженного столика поднялся громоздкий человек в расстёгнутой шинели. Глаза его запали, он подошёл к Батурину.- Уйми эту стерву, - крикнул он, качаясь, и махнул рукой в сторону Зинки. - Ишь расселись, господа. Сразу двух забрал, одной ему мало. А старый жид маклерует, гадюка!Он смотрел на Соловейчика, глаза его округлились, он набрал в лёгкие воздуху и истерично крикнул:- Вон, сукин кот, пока цел!Соловейчик втянул голову в плечи. Батурин медленно вставал, руки у него заледенели, он не знал, что будет через минуту. В груди будто запрудили реку, бешенство водой подымалось к горлу. Не глядя на стол, он нащупал там пустую бутылку."Убью" - подумал он, и будто свежий ветер ударил в голову, - позади, впереди, кругом была пустота. Батурин нашёл глазами висок.- Стёпка, убьёт! - закричал за соседним столиком отчаянный, визгливый голос. - Стёпка, уйди, - убьёт. Видишь, человек не в себе.Стёпка отступил, открыл рот, замычал, коротко замахал руками. Тухлые судачьи глаза его смотрели не отрываясь в одну точку - лицо Батурина.Батурин трудно и тихо сказал:- Уйди... иначе... - и задрожал всем телом.Человек что-то бормоча, отскочил, бросился к двери. Он толкал столики, опрокинул бутылку, её звон прервал тишину, посетители облегчённо засмеялись. Конферансье закричал подсаженным голосом:- Граждане, инцидент исчерпан к общему удовольствию! Прошу соблюдать абсолютную тишину. У работников эстрады глотки тоже не казённые, не забывайте, граждане!Батурин сел. Сразу захотелось спать, в теле гудело изнеможенье. С трудом он поднёс к губам стакан пива и отпил несколько глотков.- Вот вы какой! - повторила Зина и улыбнулась. - Теперь я буду вас слушать, а раньше не хотела, я знаю уже всё от папаши.- Вам в Ростове будет уваженье, - сказала Маня. - Вы отшили Стёпку-музыканта, его все боятся, как холеры.- Какого Стёпку?- Ой, - Соловейчик вытер шляпой потный лоб. - Лучше не спрашивайте. Не дай вам бог ещё раз в жизни увидеть этого Стёпку. Он бандит с Темерника. Как он тут под боком сидел, - я и не заметил. Знаменитый парень. ГПУ по нём давно плачет.Батурин снова рассказал вымышленную историю о пропавшей невесте. Проститутки слушали сначала так же недоверчиво, как и Соловейчик, потом, очевидно, поверили. Маня даже расстрогалась.- Нет, здесь такой не было. А Пиррисон был. Да вот Зинка расскажет, она с ним жила.Зинка подняла к глазам стакан пива и долго не опускала. Батурин вздрогнул, - чёткие следы обозначились во всей этой путанице.- Ну что же ты, рассказывай.- Сволочь ваш Пиррисон, - тяжело проговорила Зина, поставила стакан и в упор посмотрела на Батурина. - Собака ваш Пирросон. Невеста твоя с ним сбежала. - Зина грубо перешла на "ты". - Чистенькая барышня, артистка, пальчики-маникюрчики. Когда её найдёшь, расскажи, как Пиррисон нас по две на ночь брал.- Замолчи, Зинка! - прикрикнула Маня и испуганно посмотрела на Батурина, - что он, первый такой, Пиррисон, чего распалилась!- Отважись, - пронзительно крикнула Зина. - Дай досказать. Видишь человек дерьмом интересуется, а на дерьмо охотников мало.Батурин решил терпеть до конца. Он понимал, что малейшее слово может вызвать истерику, дикий скандал, и тогда всё потеряно.- Слушай, ты - Зина дёрнула Батурина за рукав. - Зачем ты мне о невесте своей рассказал! Зачем после Стёпки.