Схватив то и другое, Жан Рено сказал:
— Есть только один способ спасти несчастного: снизиться и, удерживая аэростат на нужной высоте, сбросить якорь, затем спуститься по канату, подцепить беднягу и улететь.
— Это опасно, — заметила мисс Эллен.
— Для спасателя — может быть. Важно то, что для аэростата нет никакой опасности.
— Ну хорошо! Я вам доверяю. Николсон, вы все поняли?
— Да, мисс Эллен.
— Тогда вперед!
Дирижабль завис на высоте не более тридцати метров над семафором. Сброшенный якорь повис в воздухе, и Жан Рено, обхватив руками канат, собрался было соскользнуть вниз. Внезапно Маленькая Королева сорвала с шеи кружевной шарф и протянула его молодому человеку. С удивительным спокойствием она объяснила:
— Вы пораните руки. Оберните их вот этим.
Сказать и сделать такое в столь тревожную минуту!
Жан Рено покорно взял пронизанный тонким ароматом шарф и обмотал его вокруг каната. Затем, крепко обхватив канат руками, молодой человек легко соскользнул вниз.
Невозможно описать ярость толпы, у которой пытаются вырвать добычу!
Мясо только что забитых животных, распространяя зловоние, все еще жарилось на гигантских кострах. Из облака смрада вырвался жуткий вопль. Обезумевшая человеческая масса стала напирать со всех сторон. Сжав кулаки, с искаженными дикой злобой лицами, люди выкрикивали оскорбления и угрозы. Негодяи быстро разгадали дерзкий план воздухоплавателей. Стремясь помешать им любой ценой, бунтовщики стали кидать вверх камни, деревяшки, пылающие головешки. Некоторые бросились к семафору, горя желанием разорвать несчастную жертву на части.
В эту минуту Жан Рено, сидя верхом на якоре и раскачиваясь на нем подобно гигантскому пауку на конце паутины, выжидал благоприятный момент. Достойные помощники отважного спасателя, Маленькая Королева и инженер, управляли воздушным кораблем с непревзойденным мастерством. Полностью подчиняясь их командам, аэростат приблизился к месту казни и завис в воздухе. В тот момент, когда мятежники начали штурм семафора, якорь дирижабля зацепился за его верхушку.
Между тем палач уже успел закончить свою жуткую работу, и повешенный репортер в предсмертных судорогах схватился за сдавливавшую его шею петлю. Несчастный все еще боролся за жизнь.
— Мужайтесь! — крикнул ему Жан Рено.
Палач попытался схватить спасателя за ноги, потерпел неудачу и заорал:
— Ты явился слишком поздно!
С поразительной ловкостью Жан Рено ответил негодяю великолепным ударом ноги прямо в лицо, насмешливо добавив:
— Shut up! [39]
Раскинув руки, палач с разбитым в кровь лицом ничком повалился на землю. Зацепившись ногами за якорь, чтобы не упасть, Жан Рено наклонился над семафором и схватил отчаянно бившегося в конвульсиях повешенного.
Приникнув к иллюминатору, смертельно бледная Маленькая Королева едва дышала. Не имея возможности вмешаться, она прокричала прерывающимся голосом:
— Cheer up!.. My friend… [40]
«Мой друг»… Эти слова удесятерили силы Жана Рено. Рывком подняв репортера, он посадил беднягу на якорь рядом с собой.
Между тем вопли усилились. В спасателей со всех сторон летели камни и горящие головешки. Взбиравшиеся на семафор люди тянули руки, чтобы схватить беглецов за ноги. Казалось, еще мгновение — и их поймают. Настоящая трагедия разворачивалась в эти минуты, тревожные и яростные.
В это время аэростат стал медленно подниматься, потащив за собой на канате Жана Рено и спасенного репортера.
Вы, вероятно, видели на бульварах ошеломленные и расстроенные лица детишек, у которых улетел воздушный шарик, хрупкая и недолговечная игрушка, с любовью носимая на веревочке. И вы, наверное, слышали слетавшие с детских губ удивленно-горестные восклицания: «Ах!.. Ах!..