Воняют газом.
Точат зубы. Ну, и решили
дошло до точки. Бомбы взяли.
С дом - в объем. Камня на камне,
листочка на листочке не оставят.
Побьют...
Если мы не побьем.
Вперед.
Одна
машина
выскользнула плавно. Снизилась,
смотрит...
Чего бы надо еще? Потом рванулась
обрадовалась словно сигнализировала:
"Главнокомандующий. Приказываю:
Пора! Вперед!!
И до Марса
винт отмашет!" Отземлились,
подняли рупора. И воздух
гремит
в давнишнем марше.
Марш.
Буржуи
лезут в яри на самый
небий свод. Товарищ
пролетарий, садись на самолет! Катись
назад,
заводчики, по облакам свистя. Мы - летчики республики
рабочих и крестьян. Где не проехать
коннице, где не пройти
ногам там
только
летчик гонится за птицами врага. Вперед!
Сквозь тучи-кочки! Летим,
крылом блестя. Мы - летчики республики
рабочих и крестьян! Себя
с врагом померьте, дорогу
кровью рдя; до самой
небьей тверди коммуну
утвердя. Наш флаг
меж звезд
полощется, рабочью
власть
растя. Мы - летчики,
мы - летчицы рабочих и крестьян!
* * *
Начало.
Сначала
разведчики
размахнулись полукругом. За разведчиками
истребителей дуга, А за ними
газоносцы
выстроились в угол. Тучи
от винтов
размахиваются наугад. А за ними,
почти
закрывая многоокий, помноженный
фонарями
небесный свод, летели
огромней,
чем корабельные доки, ангары
сразу
на аэропланов пятьсот. Когда
повороты
были резки,на тысячи
ладов и ладков ревели
сонмы
окружающих мастерских свистоголосием
сирен и гудков. За ними
вслед
пошли обозы, маскированные
каким-то
цветом седым. Тихо...
Тебе - не телегой об земь!.. Арсеналы,
склады
медикаментов,
еды... Под ними
земля
выгибалась миской. Ждали
на каждой
бетонной поляне. Ленинская
эскадрилья
взлетела из-под Минска... Присоединились
крылатые смоляне... Выше,
выше
ввинчивались летчики. Совсем высоко...
И - еще выше. Марш отшумел.
Машины
точки. Внизу - пощурились
и бросили крыши. Проверили.
Есть
кислород и вода. Еду
машина
в минуту подавала. И влезли,
осмотрев
провода и привода, в броню
газонепроницаемых подвалов. На оборону!
Заводы гудят. А краны
мины таскают. Под землю
от вражьего газа уйдя, бежала
жизнь заводская.
Поход.
Летели. Птицы
в изумленьи глядели.
Летели... Винт,
звезда блестит в темноте ли?
Летели... Ввысь
до того,
что - иней на теле.
Летели... Сами
себя ж
догоняя еле,
летели. С часами
скорость
творит чудеса: шло
в сутки
двое сполна; два солнца
в 24 часа; и дважды
всходила луна. Когда ж
догоняли
вращенье земли сто мест
перемахивал
глаз. А циферблат
показывал
им один
неподвижный час. Взвивались,
прорезавши
воздух весь. В удушьи
разинув рот, с трудом
рукой,
потерявшей вес, выструивали
кислород. Врезались
разведчики
в бурю
и в гром и, бросив
громовую одурь, на гладь
океана
кидались ядром и плыли,
распенивши воду. Плавучей
миной
взорван один. И тотчас
все остальные заторопились
в воду уйти, сомкнувши
брони стальные. Всплывали,
опасное место пройдя, стряхнувши
с пропеллеров
капли; и вновь
в небосвод,
пылающ и рдян, машин
многоточие
вкрапили.
Летели... Минуты...
сутки...
недели...
Летели. Сквозь россыпи солнца,
сквозь луновы мели
летели.
Нападение.
Начальник
спокойно
передвигает кожаный на два
валика
намотанный план. Все спокойно.
И вдруг
как подкошенный, камнем
аэроплан. Ничего.
И только
лучище вытягивается
разящей
ручищей. Вставали,
как в пустыне миражи, сто тысяч
машин
эскадрильи вражьей. Нацелив
луч,
истребленье готовящий, сторон с десяти
- никак не менее свистели,
летели,
мчались чудовища из света,
из стали,
из алюминия. Качнула
машины
ветра река.