– Как может существовать третьяточка отсчета? – спросил я удивленно.
– Нашиточки отсчета основаны преимущественно на нашем чувственном восприятии, – сказал он. – Наши органы чувств воспринимают и различают, что находится рядом с нами, а что нет. Используя это основное различие, мы и выводим остальное. Для того чтобы достичьтретьей точки, мы должны воспринимать два места одновременно.
Моевспоминание привело меня в странное настроение – как если бы то, что я пережил тогда, произошло несколько минут назад. И я вдруг осознал кое-что из полностью упущенного раньше. Под руководством дона Хуана я уже дважды пережил это двойственное восприятие, но теперь впервые мог сформулировать это таким образом.
Размышляя над тем, что явспомнил, я понял к тому же, что мой чувственный опыт был более сложным, чем мне показалось вначале. В то время, когда я парил над кустарником, я осознал – без слов или даже мыслей, – что пребывание в двух местах одновременно, или пребывание «здесь и здесь», как называл это дон Хуан, переключило мое восприятие непосредственно и полностью на оба места сразу. Но я также осознал и то, что моему двойному восприятию недоставало полной ясности обычного восприятия.
Дон Хуан пояснил, что обычное восприятие имеет ось. «Здесь и там» являются примерами этой оси, и мы пристрастны к ясности «здесь». Он сказал, что в обычном восприятии только «здесь» воспринимается полностью, мгновенно и непосредственно. Его второй аспект, «там», не обладает непосредственностью. Он может быть объектом предположений, ожиданий, но не может восприниматься непосредственно всеми чувствами. Когда же мы воспринимаем два места одновременно, исчезает полная-ясность, но зато достигается непосредственное восприятие «там».
– Но тогда, дон Хуан, я был прав, описывая свое восприятие как важную составляющую часть моего опыта, – сказал я.
– Нет, не был, – ответил он. – То, что ты пережил, было для тебя живым, потому что открыло путь кбезмолвному знанию, но действительно важной вещью был только ягуар. Этот ягуар был настоящимпроявлением духа.
Эта большая кошка появилась незамеченной из ниоткуда, и она могла прикончить нас обоих. Это так же верно, как и то, что я с тобой говорю. Ягуар был выражением магии. Без него ты не получил бы ни душевного подъема, ни урока, ни понимания.
– Но это был реальный ягуар? – спросил я.
– Можешь не сомневаться – он был абсолютно реален! Затем два или три раза дон Хуан, казалось, порывался что-то добавить. Он колебался, как бы подбирая слова. Наконец он сказал, что пребывание в двух местах сразу было для мага признаком, отмечающим тот момент, когдаточка сборки достигает местабезмолвного знания. Расщепленное восприятие, достигнутое собственными усилиями, называется «свободным движениемточки сборки».
Он заверил меня,»что каждый Нагваль последовательно делает все, что в его силах, чтобы стимулировать свободное движениеточки сборки своего ученика. Это решительное усилие загадочно называется «достижениемтретьей точки».
– Наиболее трудным аспектом знания Нагваля, – продолжал дон Хуан, – и, конечно, наиболее важной частью его задачи является достижение этойтретьей точки. Нагваль вырабатываетнамерение такого свободного движения, адух доставляет ему средства для осуществления этого. Я никогда не имелнамерения ни к чему такому, пока не появился ты. Поэтому я никогда в полной мере не был способен оценить гигантские усилия моего бенефактора, когда оннамеревался ради меня.
Сложности, которые возникают у Нагваля, которыйнамерен осуществить это свободное движениеточки сборки своих учеников, не сравнить с трудностями, с которыми сталкиваются ученики, пытаясь понять, что делает Нагваль.