Она отошла еще на шаг, при этом импульсивно повернулась и окликнула сержанта Голкомба:
- Сержант, можно поговорить с вами?
Стремительный стук каблуков Голкомба, с которым он ринулся вперед, был красноречивей любого ответа. Когда он приблизился, она сказала:
- Мистер Мейсон думает, что он вправе говорить со мной, но вы, по-видимому, с этим не согласны. Не будет ли лучше, если вы послушаете?
- Он здесь не нужен,- сердито заявил Мейсон.- Я могу задавать вам вопросы, какие пожелаю, а ему следует держаться подальше.
- Но он, по-видимому, полагает, что ему следует находиться там, где он сможет слышать то, что вы говорите.
- То, что он полагает, не имеет никакого значения,- возразил Мейсон.Вы же хотите сотрудничать со мной, не так ли? Ведь вы же любите своего дядю?
- Да, люблю, но не знаю, что делать.
- Последовать моему совету. Сержант Голкомб встал возле нее.
- Если вы желаете, чтобы я присутствовал,- заявил он,- никакая сила на земле не сможет мне в этом помещать. Вы довольно ясно дали понять, что хотите этого. Следовательно, не обращайте никакого внимания на то, что он говорит. Вы совершенно правы!
Она застенчиво улыбнулась Мейсону:
- В самом деле, мистер Мейсон, думаю, так будет лучше. В конце концов, ведь вы не собираетесь говорить мне ничего такого, о чем бы нельзя было знать сержанту Голкомбу, разве не так?
- Так-то так! Но дело в принципе.
- Тогда, если в том, что вы намерены мне сказать, нет тайны, то говорите при сержанте, я вас слушаю.- Ее глаза были широко открыты, голос сама невинность.
Сержант Голкомб насмешливо фыркнул. Мейсон свирепо произнес:
- Я хотел бы выяснить все об этом ящике буфета и о том, где вы держите от него ключ.
- На резинке, привязанной к запястью.
- Почему бы вам не держать его в сумочке или в каком-нибудь другом месте?
- Я могу случайно забыть отпереть его утром, и это вызовет ненужные разговоры. Кстати, сейчас я как раз забыла отпереть ящик, но это только из-за волнения, вызванного вашим приходом. Видите ли, я сняла резинку с ключом, когда принимала душ, положила в сумочку и забыла. Обычно первое, что я делаю, когда просыпаюсь утром,- это открываю ящик буфета.
- Поэтому,- торжествующе заявил сержант Голкомб,- абсолютно невозможно, чтобы кто-то взял разделочный нож из ящика после того, как вы отправились спать. Конечно, если нет другого ключа и если не взламывать замок.
Она кивнула.
- Отсюда следует,- сделал вывод Мейсон,- что нож был в ящике, когда вы запирали его на ключ.
- Если же его там не было,- продолжил мысль Голкомб,- значит, Кент взял его оттуда до того, как отправиться в постель, или достал его потом, не важно как.
- Я бы хотел взглянуть на ключ,- сказал Мейсон.
Она открыла сумочку и вынула из нее большой ключ, весьма необычный на вид.
- Вы так и таскаете его с собой повсюду? - спросил адвокат.
- Да, для верности.
- А сейчас ящик заперт?
- Да, я заперла его прошлой ночью.
- Почему?
- Даже не знаю, наверное, из-за нервов. Мысль о том, что кто-то бродит вокруг... Возможно, дальше мне лучше не продолжать.
- Давайте взглянем на замок,- предложил Мейсон.
- Если это вас успокоит,- заметил сержант Голкомб,- могу сказать, что полиция вас уже опередила. Замок был осмотрен экспертом, и он не обнаружил никаких следов взлома. На замочной скважине не оказалось никаких царапин, свидетельствующих о том, что в нее вставляли какие-то острые предметы. На дереве нет никаких вмятин, которые остаются, когда пытаются отжать собачку.
Мейсон пожал плечами:
- Все равно я хотел бы на него взглянуть.
Все трое направились к встроенному в стене буфету. Мейсон тщательно осмотрел замок, затем встал на одно колено, чтобы взглянуть на нижний край ящика.
- Откройте, пожалуйста,- попросил он.- Я хочу осмотреть его изнутри.
Сержант Голкомб стоял, засунув руки в карманы, на его лице играла снисходительная улыбка. Эдна Хаммер вставила ключ в замочную скважину, повернула со щелчком и выдвинула ящик.