- А если вам не станет лучше?
Лагранж готов был зарыдать от раздражения и нетерпения, и у Мегрэ не хватило жестокости расспрашивать дальше.
- Последний вопрос. Где работал ваш сын Ален?
- Я не знаю названия... В какой-то конторе на улице Реомюр.
- Какая контора?
- Рекламная... Да... Должно быть, рекламная. Он сделал вид, что поднимается проводить гостя.
- Не беспокойтесь. До свидания, господин Лагранж.
- До свидания, господин комиссар, не сердитесь на меня.
Мегрэ чуть не спросил: "За что?" Но зачем было спрашивать? Он остановился на минуту на площадке, чтобы разжечь трубку, и услышал шлепанье босых ног по паркету, щелканье ключа в замке, скрип задвижки и, конечно, вздох облегчения. Проходя мимо швейцарской, он увидел голову консьержки в раме окошка и, поколебавшись, остановился.
- Будет лучше, если вы, как просил доктор Пардон, будете время от времени подыматься и узнавать, не нужно ли ему чего-нибудь. Он действительно болен.
- А сегодня ночью он был здоров, я даже подумала, что он хочет съехать с квартиры потихоньку, не заплатив.
Мегрэ, совсем собравшийся уходить, нахмурился и подошел ближе.
- Он выходил сегодня ночью?
- И был настолько здоров, что даже вынес вместе с шофером такси огромный чемодан.
- Вы говорили с ним?
- Нет.
- А в котором часу это было?
- Около десяти часов. Я надеялась, что квартира освободится.
- Вы слышали, как он вернулся?
Она пожала плечами.
- Конечно, раз он наверху.
- Он вернулся с чемоданом?
- Нет.
Мегрэ жил слишком близко, чтобы брать такси. Проходя мимо бистро, он вспомнил о вчерашнем аперитиве, который так хорошо гармонировал с летним днем. Он подошел к стойке и выпил один аперитив, глядя невидящим взглядом на рабочих в белых блузах. Они чокались с ним.
Переходя бульвар, он поднял голову и заметил в открытом окне мадам Мегрэ! Она, должно быть, тоже его заметила. Во всяком случае, услышала его шаги на лестнице, так как дверь открылась.
- С ним еще ничего не произошло?
- Она все еще думала о вчерашнем молодом человеке. Мегрэ вынул из кармана фотографию Алена и протянул ей.
- Он?
- Откуда ты достал?
- Это он?
- Конечно, он! Разве...
Она вообразила, что Алена уже нет в живых, и была потрясена.
- Да нет. Он все еще в бегах. Я только что был у его отца.
- У того самого, о котором вчера говорил доктор?
- Да. У Лагранжа.
- Что он говорит?
- Ничего.
- Значит, ты так и не знаешь, зачем он взял твой револьвер?
- Вероятно, чтобы им воспользоваться.
Он позвонил в уголовную полицию, но там не было никаких новостей об Алене Лагранже.
Он быстро позавтракал, взял такси и, доехав до набережной Орфевр, поднялся в фотолабораторию.
- Сделайте столько экземпляров, сколько нужно, чтобы разослать во все полицейские участки Парижа.