И сказал саркастически:
- Да, я не сомневаюсь, что это хорошее предложение. Но вы не должны его принимать.
- А я уже приняла, - ответила Алина.
- Тогда вы должны передумать и отклонить предложение.
- Стеттон, вы положительно ребенок. Но у меня должен быть дом.
Последовала пауза, после которой молодой человек сказал:
- Значит, арендую дом.
Алина опустила глаза, чтобы он не заметил торжествующий огонек в них, и сказала:
- Это будет дорого.
- Я могу себе это позволить, - откликнулся Стеттон.
- Он должен быть обставлен.
- Конечно.
- И нам нужны выезд и слуги.
- Естественно.
- Значит, это решено?
Вместо ответа, Стеттон поцеловал ее руку. Они поговорили еще немного, обсудив детали этого нового соглашения, и молодой человек собрался
уходить. У дверей он обернулся и сказал:
- Кстати. У меня в Маризи есть один-два друга. Вы позволите мне их представить вам?
Алина ответила утвердительно, и он направился в свою комнату этажом ниже. И сел писать письмо отцу в Нью-Йорк, основным содержанием
которого была просьба о пятидесяти тысячах долларов.
Часом позже, когда Алина сидела, обдумывая свои планы с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего тому, кто встанет на ее пути, вошел слуга
с визитной карточкой генерала Пола Нирзанна. Алина взяла карточку, при этом улыбка ее стала еще выразительней, и велела пригласить его
подняться.
Через несколько мгновений вошел генерал. Идя через комнату, он держался прямо, но когда склонился к руке Алины, то больше походил на денди,
чем на солдата. Его походка была вкрадчивой, на лице играла самодовольная улыбка. После взаимных приветствий Алина спросила:
- Вы заключили мир с принцем?
- Полный, - ответил генерал Нирзанн, взмахнув рукой. - Принц прочел мне нотацию по поводу жестокости кампании, а потом открыл мне свои
объятия.
Невозможно избежать жестокости, когда вы действуете заодно с гурками, я ему так и сказал. Можете мне поверить, ему это не понравилось, но
правдой я заткнул ему рот.
Алина улыбнулась при мысли о том, как этот попугай кому-то затыкает глотку.
- А почему он не вернул вас в войска? - спросила она.
- Он предпочитает держать меня в Маризи; дело в том, что ему трудно тут без меня. Когда меня нет во дворце, все идет через пень-колоду. Он
сам признает это.
- Понимаю.
- К тому же, - продолжал генерал, - я и сам предпочитаю сейчас остаться здесь. Принц был немного удивлен этим, но ведь он никогда не видел
вас, мадемуазель. Он не знает, какая прелесть держит меня в Маризи.
"Узнает", - подумала про себя Алина, а вслух сказала:
- Как мило с вашей стороны, что вы это сказали, мой дорогой генерал.
- Да ну! - отмахнулся генерал. - Дело не в каких-то особых моих совершенствах. Спросите дам Маризи, они могли бы порассказать вам такое,
что вы бы изумились. Но вы очень хорошо знаете, мадемуазель, что я люблю вас.
- Да, вы говорили мне об этом, - сказала Алина, стараясь не выказывать неприязни.