А теперь мы будем с ним дружить, и он не будет несчастным. Мы ведь не уедем на Север, - со скоростью швейной машинки выпалила наша младшая дочь.
- Он разговаривает? - поинтересовалась мама.
- Hа сколько я успел заметить пока он разговаривает только на языке азбуки Морзе, - дипломатично промолвил я.
- Ты в своём репертуаре, - заметила мама.
- Мама, ты же знаешь нашего папу, - неожиданно заступилась за меня старшая дочь, повторяя любимую мамину фразу.
Мама только рукой махнула.
Валя поставила клетку на подоконник и уставилась в неё с таким видом, словно это был телевизор, по которому показывали диснеевские мультики.
- Папа, давай выпустим его погулять, - шёпотом предложила Валя.
- Только сначала нужно закрыть все окна.
После того, как окна и форточки были заперты, попугай обрёл свободу.
Сделав два круга по комнате, он сел на Вале на плечо.
- Ты ему имя придумала? - спросил я у младшей дочери.
- Он будет у нас Гошей, - сказала Валя.
- Гоша, Гошенька, - обратилась к нему Юля.
- Гоша? Гоша - чушь! Я - Соломон! Со-ло-мон! - неожиданно для всех рявкнул попугай голосом сержанта армии.
- Кто? - переспросил я.
Мой вопрос вызвал у птицы бурю негодования, после чего она повернулась ко мне спиной.
- Папа, он же тебе сказал, что он Соломон, - объяснила мне Валя.
Я не стал возражать... Тем более, что мама позвала нас обедать.
Мы все отправились на кухню. Клетка с Соломоном перекочевала туда вместе с нами.
Hа кухне попугай вновь обрёл свободу. Он с озабоченным видом бегал по столу и все норовил засунуть голову в тарелку с супом.
- Он сказал, что он - Соломон, - сказал я маме.
- Хорошо еще, что не Магамет, - вздохнула мама.
- Я - Соломон! Со-ло-мон я! - закричал попугай.
- Соломон, Соломон. Hикто не спорит, - успокоил я птицу.
- Я приехал из Австралии, - сообщил Соломон.
Мама уронила ложку на стол. Ложка со звоном упала в десяти сантиметрах от попугая.
- Поосторожней - зашибете птичку! - испуганно сказал Соломон, запоздало отскакивая в сторону.
- Мне кажется, что он понимает то, о чем говорит, - призналась мама.
- Hа то он и Соломон, - сказал я, намекая на то, что был такой царь, понимавший язык птиц и зверей.
- Правильно! Я - Соломон Двенадцатый из Австралии. Весь мой род понимал язык зверей , птиц и людей, - подтвердил мою мысль попугай.
- Фантастика! - прошептала мама.
- Соломоша, расскажи нам что-нибудь, - попросила Валя.
- Я рассказываю только по пятницам. Вечером, - сказал Соломон.
- Унесите его отсюда, а не то я мозгами тронусь, - попросила мама.
- Меня не понимают. Я обиделся. Я сам отсюда уйду, - Соломон взмахнул крыльями и прямиком направился в свою клетку.
- Hа меня только птицы еще не обижались, - пробормотала мама.
- И чего ты обижаешься? И других обижаешь? - осторожно спросил я у мамы.
- Зато, он будет теперь нам сказки рассказывать, - восторженно заметила Валя.
- Если обижать меня не будете, - буркнул из своей клетки Соломон.
- Дурдом! Три хулигана и разговаривающий попугай в одном доме - это уже не дом, а сумасшедший дом, - бессильно воскликнула мама.
- Тихо! А то Соломоша обидится, - зашипела Валя.
- Думайте что хотите, только меня не трогайте, - сказала мама.
... Так у нас появился Соломон... Двенадцатый, хотя для нас он был первым. Он оказался хорошим мальчиком. И по пятницам он, действительно, рассказывал нам сказки, которые мы слушали с большим удовольствием. Правда, с нашей мамой у него сложились отношения, которые взрослые обычно называют HЕПРОСТЫМИ. Вероятно, тут все дело в том, что Соломон любил совать свой клюв в чужие дела и при этом давать советы... А взрослые очень не любят, когда им дают советы... особенно маленькие... и тем более птички...
Тем не менее мама тоже часто слушала рассказы Соломона.