– Мои люди сообщают, что шпионы Филиппа Четвертого пытаются установить связь с герцогом де Роганом, – неторопливо говорил отец Жозеф своим тихим голосом, глядя, как пламя пожирает сосновые поленья в каминном очаге. – Возможно, в ближайшее время им все же удастся встретиться с ним.
– Что они предложат ему? – так же тихо спросил кардинал.
– Прежде всего деньги, чтобы он продолжал военное сопротивление, ваше высокопреосвященство. Однако не исключено, что король собирается оказать герцогу и военную помощь.
– Что ж, королю испанскому не привыкать проливать кровь свои подданных – она льется и в Старом, и в Новом Свете. Через кого они пытаются связаться с Роганом? Через герцогиню де Роган? – помолчав, спросил Ришелье.
– Ваше высокопреосвященство, эта особа действительно герцогиня, но она носит другое имя…
– Что вы имеете в виду, Жозеф? Я знаю ее?
– Вы знаете ее, ваша светлость.
– Тогда я догадываюсь. Это герцогиня…
– …де Шеврез, ваша светлость.
– Все та же интриганка, – проговорил Ришелье. – Кажется, она приходится родственницей Роганам?
– Совершенно верно, ваша светлость.
– В Туре у меня надежные люди. Один раз ей удалось скрыться и бежать в Париж, когда этому английскому безумцу вздумалось шнырять по коридорам Лувра в мушкетерском плаще. Впрочем, о мертвых либо ничего… либо хорошо. Но с тех пор я сменил всех. Теперь там дю Пейра и другие, я им доверяю. Разумеется, настолько, насколько я вообще доверяю людям подобного рода.
Отец Жозеф внимательно посмотрел на кардинала.
– Кто, например?
– Один из адресатов – мушкетер роты Тревиля. Мушкетер, который последнее время чаще встречается с настоятелем иезуитского монастыря, чем бывает в казармах.
– А-а, – протянул кардинал. – Один из четверки. Кажется, он был ее любовником. Неплохо для несостоявшегося аббата. И что? Особа, о которой идет речь, часто пишет подчиненному господина де Тревиля, который предпочитает общество отцов-иезуитов королевской службе?
– Во всяком случае, мне известно, что она писала ему всего лишь несколько дней назад.
– Вот как!
– Письмо было перехвачено.
– Господь всегда на стороне правого дела, Жозеф. И что же там, в этом письме? Неужели какой-нибудь любовный вздор? – сказал кардинал с той улыбкой, которая вызывала дрожь у знающих его людей, поскольку служила предвестником его жестоких решений, принимаемых, впрочем, часто в государственных интересах.
– Конечно, я не имею послания герцогини к нашему мушкетеру при себе, ваша светлость, но запомнил, о чем там говорится.
– И это?..
– Просьба и предупреждение. Точнее – предупреждение и поручение.
– О чем же она предупреждает нашего друга иезуитов, носящего мушкетерский плащ?
– Она предупреждает его о том, что те люди, с которыми он встречается или в скором времени встретится в коллегии иезуитов, – враги вашего высокопреосвященства и, следовательно, ее друзья. Ее и герцога де Рогана. Отсюда она делает вывод о том, что адресат может полностью доверять этим людям.
– Весьма логично. О чем же просит герцогиня? Вернее – что она поручает своему рыцарю?
– Она доверяет ему выполнить почетную, но опасную миссию связного.
– Между…
– Между ею и кем-то, кого рекомендует этому мушкетеру настоятель иезуитского монастыря и чьего имени она в письме, к сожалению, не называет. По ряду косвенных соображений я делаю вывод, что этот человек – важная персона и его путешествие в Тур было бы связано с неоправданным риском.
– Иными словами, этот таинственный некто должен что-то сообщить нашему мушкетеру, а ему следует отправиться в Тур и передать это ей.
– По-видимому так, ваша светлость.
– Это интересно. Следует сделать так, чтобы письмо дамы из Тура достигло своего адресата, и проследить за ним.
– Это излишне, ваша светлость.