– Черт побери, – вырвалось у гасконца, – тот самый, что собирался прошлой ночью размозжить мне голову из пистолета. Наверняка где-то поблизости прячется целая шайка с лошадьми наготове. Жемблу, – обратился он к лакею, – ты, помнится, говорил, что, будучи в услужении у прежнего хозяина… как бишь его звали?..
– Дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса, сударь.
– Конечно, как я мог запамятовать такое простое имя! Так вот, ты говорил, что, странствуя с доном Алонсо по Франции, не раз слыхал свист пуль?
– Случалось и такое, сударь.
– Приготовься услышать их пение снова. Главное – не отставай от меня, а обгонишь – скачи вперед без оглядки, я не обижусь!
С этими словами мушкетер дал шпоры своей лошади и направил ее прямо на группу солдат, которые, повинуясь безошибочному инстинкту людей, спасающих свою жизнь или по меньше мере – кости, разбежались в стороны, освободив дорогу.
Жемблу тотчас же последовал, за хозяином, и они, оставив за спиной заставу, понеслись во весь опор по дороге на Блуа.
Однако радоваться было рано. Соглядатай дю Пейра Лебрен уже поднял тревогу, и спустя несколько минут из городских ворот показалось четверо или пятеро всадников, пустившихся вдогонку за беглецами.
– Пришпоривай, Жемблу, не отставай! – крикнул д’Артаньян, нахлобучивая шляпу, чтобы ее не снесло ветром.
– Я стараюсь, сударь! – искренне отвечал Жемблу.
Как и предсказывал д’Артаньян, вскоре мимо ушей беглецов засвистели пули. Преследователи метили в лошадей, но, видимо, после «злодейского похищения» Кэтти, устроенного д’Артаньяном, дю Пейра считал его отъявленным головорезом и приказал не слишком церемониться с ним.
Погоня приближалась. Преследователи скакали на свежих, холеных лошадях. Раздался еще выстрел, и шляпа слетела с головы д’Артаньяна.
– Кажется, они пристрелялись, – проворчал мушкетер. – Пора изменить тактику.
С этими словами он осадил коня и, резко повернув его, натянул поводья. Конь остановился. Гасконец вынул один из пистолетов, тщательно прицелился в ближайшего из преследователей и выстрелил.
Человек вскрикнул и, раненный пулей д’Артаньяна, припал к шее лошади, которая, не чувствуя более жалящих уколов шпор, перешла на шаг и вскоре остановилась совсем.
Жемблу тем временем успел умчаться далеко. Не теряя ни секунды, мушкетер пришпорил коня и снова пустился вскачь – догонять своего лакея.
Вслед ему прогремел целый залп проклятий: количество преследователей сократилось до четырех человек. Прозвучали и два выстрела. Пули снова пропели в опасной близости, так как расстояние, отделявшее мушкетера от погони, заметно уменьшилось.
– Их только четверо! Если бы фокус удался и во второй раз, – пробормотал д’Артаньян, – мы с Жемблу могли бы обратить оставшихся в бегство, да, видно, парень не большой любитель потасовок – его уже не видно впереди. Впрочем, с моей стороны было бы несправедливо упрекать его в том, что он всего лишь хорошо выполняет мое распоряжение!
Слуги его высокопреосвященства не отставали, а конь мушкетера стал обнаруживать признаки усталости. Д’Артаньян пришпоривал его, но животное скакало все медленнее.
Неожиданно вдали показался Жемблу.
«Черт возьми! Кажется, парень остановился», – сказал себе д’Артаньян.
– Да, он возвращается! – вскричал он минутой позже. Действительно – по пустынной дороге скакал Жемблу, приближаясь с каждым ударом копыт своего коня.
– Сударь! Там еще один впереди! – испуганно крикнул он издали.
– А-а, – разочарованно протянул д’Артаньян. – Малый просто струхнул. Жаль! Я уже было подумал, что он собрался подраться вместе со мной.
Жемблу, гарцевавший на месте, с испугом смотрел на всадников, догоняющих д’Артаньяна.