— Каким парнем? Дэви?
— Нет, нет, не с этим щенком, твоим порождением. С любовником, который у тебя был при жизни.
Губы Лилит дрогнули — она все поняла.
— Значит, забавляешься с моими снами? Хотя какое это имеет значение? — Тем не менее она была потрясена до глубины души. — Его звали Кирио. Как ты думаешь, что с ним стало?
— Думаю, твой господин устроил так, что Кирио стал твоей первой жертвой.
Лилит улыбнулась одному из своих самых приятных воспоминаний.
— Он обмочился, пока Джарл держал его передо мной, хныкал, словно ребенок, умоляя пощадить его. Я была новичком, но у меня хватило сил продержать его живым еще несколько часов — после того, как он стал просить о смерти. С тобой все будет иначе. Я подарю тебе годы боли.
— Она взмахнула рукой и выругалась, увидев, что ее скрюченные пальцы с длинными острыми ногтями прошли сквозь Киана.
— Забавно, правда? А Джарл? Сколько прошло времени, прежде чем ты избавилась от него?
Откинувшись на подушки, она раздраженно поморщилась. Потом пожала плечами:
— Около трехсот лет. Мне нужно было многому у него научиться. Он начал бояться меня, потому что моя сила росла и крепла. Я чувствовала его страх. Джарл сам убил бы меня, если бы я его не опередила.
— Тебя звали Лилией.
— Да — жалкого человека, которым я когда-то была. Он назвал меня Лилит, когда я восстала из мертвых. — Она намотала на палец локон золотистых волос, пристально глядя на Киана. — Тешишь себя глупой надеждой, что, узнав, как все начиналось, сможешь увидеть мой конец?
Отбросив простыни, она встала и, обнаженная, подошла к серебряному кувшину.
Когда Лилит наливала кровь в чашу, руки ее дрожали.
— Давай начистоту, — предложил Киан. — Ведь нас тут только двое. Кстати, странно, что ты не спишь с Лорой, с мальчишкой или с другим избранником на сегодняшнюю ночь.
— Даже мне иногда нужно побыть одной.
—Хорошо. Итак, будем откровенны. Ты испытываешь волнение и некоторую растерянность, снова став человеком, — хотя бы во сне. Увидев, как все начиналось, словно это было вчера. Вновь почувствовав себя земной женщиной или, по крайней мере, вспомнив об этом.
Словно только что вспомнив о своей наготе, Лилит накинула халат.
— Я не прочь снова стать человеком.
Киан удивленно приподнял брови.
— Ты? Теперь мой черед удивляться.
— Чтобы снова пережить смерть и возрождение. Это такое восхитительное, потрясающе чувство. Я согласна стать слабой и слепой, чтобы снова получить этот дар.
— Конечно. Ты по-прежнему предсказуема. — Киан встал. — Послушай меня. Если ты и твой чародей еще раз проникнете в мои сны, я отплачу той же монетой, но втройне. Не жди от меня покоя.
Киан растворился в воздухе, но пока еще не вернулся в свое тело. Разум Мойры и воля Гленны тянули его назад, но он медлил.
Ему хотелось знать, что будет делать Лилит.
Она швырнула в стену чашу с остатками крови. Расколотила шкатулку и начала молотить кулаками по стенам, пока не разбила пальцы в кровь.
Потом позвала охрану.
—Приведите ко мне этого никчемного чародея. В цепях. Приведите его... Нет, подождите. — Она отвернулась, явно пытаясь взять себя в руки. — Я убью его, если он попадется мне на глаза, но будет ли от этого польза? Приведите мне кого-нибудь — я хочу есть.
Помедлив, Лилит резко обернулась.
—Мужчину. Молодого. Лет двадцати. Блондина, если такой у нас есть. Быстро!
Оставшись одна, Лилит потерла виски.
—Я еще раз убью его, — прошептала она. — Мне станет лучше. Назову его Кирио и еще раз убью.
Лилит схватила стоявшее на комоде драгоценное зеркало. Собственное лицо напомнило ей, по какой еще причине не стоит убивать Мидира. Чародей преподнес ей этот подарок.
—Вот я, — тихо произнесла королева вампиров. — Такая красивая. Луна бледнеет и исчезает с небосклона. Да, да, да. А я здесь. И всегда буду здесь. Остальные — всего лишь призраки. А я здесь.
Лилит взяла гребень и начала расчесывать свои великолепные волосы, тихонько напевая. В ее глазах стояли слезы.
—Выпей это. — Гленна поднесла стакан к губам Киана, однако он его оттолкнул.
— Со мной все в порядке. Я не собираюсь ни пить виски, ни падать в обморок.
— Ты бледен.
Губы Киана дрогнули.
—Как и все вампиры. Ладно. Отличная получилась прогулка.
Поскольку Киан отказался от виски, Гленна сама сделала глоток, а потом передала стакан Мойре.
—Она нас не почувствовала. — Ведьма повернулась к Мойре. — Приятно думать, что все дело в моей защите, но, скорее всего, Лилит просто была слишком увлечена.
— Она была так молода. — Мойра села. — Так хороша собой и так сильно влюблена в того никчемного мужчину. Я не знаю языка, на котором они разговаривали. Каким-то образом я все понимала, хотя язык мне незнаком.
— Это греческий. Лилит была жрицей какой-то богини. Девственность была обязательным условием для служительниц этого культа. — Киану хотелось крови, но пришлось довольствоваться водой. — И не стоит ее жалеть. Она была готова к тому, что случилось.
— Как и ты? — парировала Мойра. — Только не делай вид, что абсолютно равнодушен к ней. Я чувствовала твою жалость. Она так страдала. А через несколько минут ее изнасиловал и убил демон. Я могу презирать Лилит и одновременно жалеть Лилию.
— Лилия уже была наполовину безумна, — бесстрастно ответил Киан. — Возможно, именно превращение в вампира позволило ей окончательно не сойти с ума.
— Согласна. Очень жаль. — Гленна обращалась к Мойре. — И мне не доставило удовольствия смотреть на то, что с ней случилось. Но в ее глазах, в ее голосе было что-то такое... и то, как она ответила Джарлу. Даже тогда, Мойра, с ней было не все в порядке.
— Тогда ей следовало покончить с жизнью или пойти на казнь за убийство человека, который использовал ее. Она должна была умереть чистой. — Мойра вздохнула. — И тогда мы не сидели бы здесь, обсуждая ее. Если долго думать об этом, начинает болеть голова. У меня есть один деликатный вопрос — скорее для удовлетворения моего любопытства.
Она смущенно откашлялась и повернулась к Киану.
—Как выразилась Гленна, Лилит ответила Джарлу. Так всегда бывает?
—Большинство борются или немеют от страха. Лилит сама стремилась к этому после... Прошу прощения, но деликатно объяснить не получится, — признался Киан. — После того как почувствовала, что получает удовольствие от близости с вампиром. Вне всякого сомнения, это было изнасилованием, а ни одна нормальная женщина не может получать удовольствие от принуждения и насилия.
— Лилит принадлежала Джарлу еще до укуса, — прошептала Мойра. — Он все знал заранее — увидел в ней это. Она знала, что нужно делать, чтобы превратиться, — попробовать его кровь. Во всех книгах, которые я прочла, утверждается, что жертву нужно заставить или уговорить. Предложить. А Лилит попробовала кровь сама. Она понимала — и хотела этого.
— Теперь мы знаем больше, чем раньше, и это уже хорошо, — заметил Киан. — Кроме того, воспоминания расстроили Лилит. Теперь я буду крепче спать. Мне пора в постель. Прошу прощения, дамы.
Мойра смотрела ему вслед.
— У него есть чувства. Как ты думаешь, почему он так старается делать вид, что лишен их?
— Чувства причиняют страдания — чаще всего. Мне кажется, когда ты так много видел и совершил немало дурного, чувства могут вызывать непрекращающуюся боль. — Гленна положила руку на плечо Мойры. — Отрицание — еще один способ выжить.
—Но освобожденные чувства могут стать целебным бальзамом или оружием.
Во что превратятся его чувства, если дать им волю?
9
Дождь сменился влажными сумерками с клубами тумана, расстилающимися у поверхности земли. Наступала ночь — без луны и без звезд, свет которых не мог пробиться сквозь влажную пелену.
Мойра брела в тумане к стоявшей во дворе Гленне.
— Они почти дома, — прошептала Гленна. — Позже, чем мы рассчитывали, но почти дома.
— Я приказала зажечь камины у тебя и у Ларкина, приготовить ванны. Они замерзли и промокли.
— Спасибо. Я не подумала об этом.
— В Ирландии ты заботилась обо всех нас. Теперь мой черед. — Мойра тоже посмотрела на небо. — Стол накроют в семейной гостиной, если, конечно, ты не предпочитаешь ужинать вдвоем с Хойтом.
— Нет. Нет. Им захочется сразу же обо всем рассказать. Уединиться мы сможем потом. — Она сжала пальцами крест и амулет. — Не помню, когда я так волновалась. Даже в разгар битвы перед превосходящим врагом я была более спокойна.