-Идем по дятлу! - скомандовал Тихон, указывая рукой в том направлении, откуда, по его мнению, доносился дробный стук.
-Дятел птица упорная, - согласился с братом Гришка. - До темноты дерево долбить будет, авось куда-нибудь да выйдем.
-Да уж, - кивнул Тихон, - ночевать в этом лесу мне бы не очень хотелось. Тем более что и Лихо, судя по всему, близко.
И как бы в подтверждение его слов издалека донеслось истеричное:
-Касатики, вы где, ау-у-у-у?!!
При звуке ужасного голоса добры молодцы затряслись мелкой дрожью. У обоих одновременно возникла мысль влезть на ближайшее дерево. Но это было бы сродни самоубийству. Лихо наверняка лазило по деревьям не хуже княжеских племянников. Почему-то Гришка с Тихоном были твердо в этом уверены. Хоть и хромая образина, а на дерево и без костыля запросто взберется.
Такое оно, Лихо это!
-Будем соблюдать крайнюю осторожность! - прошептал Гришка, и добры молодцы на полусогнутых, путая следы, зигзагами понеслись по заколдованному лесу.
* * *
Народ на ярмарке собрался почти весь приезжий.
Особо выделялись в праздно гуляющей толпе купцы из далекой Тьмутаракани: чинная походка, ровная спина. Любо на такой торговый люд посмотреть.
Еще, ежели повнимательней присмотреться, можно было заметить жуликоватых татар, промышлявших на ярмарках мелким воровством. Княжеские дружинники за определенный процент узкоглазых воришек не трогали. С ними на ярмарке было даже как-то веселее. Того и гляди кто-нибудь да заорет дурным голосом: «Держи вора!!!» Толпа забурлит, загомонит и поймает как всегда не того, надавав предварительно ни в чем не повинному бедолаге тумаков.
Вот она, лихая ярмарочная жизнь!
Секретный агент Шмалдер старался из общей толпы русичей особо не выделяться. Сразу купив на ярмарке соответствующую одежку да обувку, он быстро переоблачился и стал похож на обученного грамоте княжеского писаря.
Не привлекая к своей персоне лишнего внимания, секретный агент принялся ждать, бесцельно бродя по бакалейным рядам.
И вот ближе к полудню Шмалдер наконец дождался…
Сначала в толпе гуляющих возник залихватский разбойничий свист и на огромную бочку с солениями вскочил худой, как жердь, мужичонка в красном потертом армяке и драном кроличьем треухе, напяленном явно не по сезону.
-Люди добрые, торговые, - необычайно зычным голосом возопил худой мужичишка. - Доколе терпеть будем гнет князей ненавистный?!!
Народ с интересом оборачивался. Многие, присмотревшись к тщедушному умнику, радостно спешили поближе.
-Пашка, Пашка Расстебаев! - то тут, то там неслось над толпою. - Сейчас повеселимся…
-Доколе издевательства великие терпеть будем? Засилье богатеев да толстосумов?!! Слыхали, бояре из разных княжеств давеча собирались в славном граде Новгороде и организацию тайную учредили!
-Не слыхали, - донеслось из толпы, - расскажи, Пашка!
Расстебаев на бочке приосанился.
-Двадцать шесть человек! «Бобрами» себя именуют. Хотят земли расейские самовольно объединить без участия великих князей!!!
Толпа гневно загомонила. Кое-кто, успевший хорошенько нализаться, уже потрясал в воздухе кулаками.
-Не дадим! Не позволим! - доносилось из разных концов толпы.
Что «не дадим» и чего «не позволим», было совершенно неясно.