Спал он не в казарме, а в деревне со своими новыми друзьями, выучил их язык и справлял обряды. Монтаньяры верили в магию, и в деревне имелся свой шаман — жуткого вида тип, которого все уважали и боялись.
Командованию все это не нравилось: их-то христиане-монтаньяры не уважали. Когда нас послали в Бу-Доп охранять приграничные деревни, скрытое противостояние достигло апогея. При виде вьетнамцев Клёвого Чокнутого чуть ли не выворачивало, а ему приказывали их защищать.
Озверев от непроходимо тупых командиров, Вьетнама и страшных будней, Клёвый Чокнутый объявил камбоджийским вьетконговцам собственную войну. Помощников долго искать не пришлось: вьетнамцы веками угнетали и притесняли монтаньяров. Так у Чокнутого появился свой отряд. Сколько кровавых рейдов они совершили, не знает никто. Однако в тот момент правительство США решило постепенно вывести войска из Вьетнама — пусть, мол, сами разбираются, и наш отряд расформировали. Чокнутому приказали прекратить свои рейды, но он и не думал слушаться, заявив, что защищает «свою» землю.
Официально переведенный в Сайгон, Чокнутый так и остался на камбоджийской границе. За ним выслали отряд, но ребята не вернулись. Пропали — и все! Это еще хуже, чем если бы их убили, а головы насадили на деревянные копья. Куда делись десять человек? Присоединились к Чокнутому? Превратились в лягушек? Провалились сквозь землю?
Постепенно у отряда Чокнутого кончилось оружие и припасы. Но командир и не думал опускать руки. Поговаривали, что монтаньяры торгуют опийным маком, выручая средства на покупку всего необходимого.
Постепенно мой друг стал настоящим царьком: отгородившись от внешнего мира, он в одиночку уничтожал своих врагов.
Изучив личные дела, командиры узнали, что мы с Джимми земляки и когда-то были друзьями. Однажды меня вызвали в штаб.
— Придется вам отправиться в Бу-Доп и привезти Кахоуна. Мало того, что незаконно находится на территории Камбоджи, он еще и наркотиками торгует. Сами понимаете, международный скандал нам совершенно не нужен.
— Боюсь, он не станет меня слушать, — попытался отбиться я. — Джимми совершено неуправляем.
— Тогда перефразируем приказ: не «привезти», а «найти и обезвредить».
Как сейчас помню: за столом сидели трое — двое из командования силами США во Вьетнаме и агент ЦРУ.
— Обезвредь Кахоуна и можешь отправляться домой, — ласково проговорил одетый в хаки агент.
— Да я не особо и рвусь в Штаты, — с деланным равнодушием проговорил я.
Агент только плечами пожал.
— У нас два варианта. Первый: разбомбить все деревни в Бу-Допе, то есть ради Кахоуна уничтожить около тысячи мирных жителей. В общем-то мы к этому готовы. Но есть и другой вариант: ты спасешь всех этих людей и первым же самолетом вернешься в Штаты. Выбирай! Мне все равно! — Он поднялся из-за стола и вышел.
Естественно, я тут же согласился. Они все равно уничтожат Джимми, и, если честно, для него так будет лучше. Я же видел, каким он стал... На войне подобные случаи не редкость, хотя с Кахоуном все гораздо страшнее. Он живет для того, чтобы убивать! Разве он сможет измениться? Нет, конечно! Представляю его краткое резюме: «Уничтожил более девяноста человек, в том числе женщин и детей. Командовал отрядом карателей». Нет, он человек конченый, ему ничем не поможешь.
Итак, я вернулся в Бу-Доп и попросил монтаньяров отвести меня к Клёвому Чокнутому. Без оружия особой опасности я не представлял, и партизаны согласились.
— Привет, Джимми! — сказал я, увидев бывшего друга. — Сколько лет, сколько зим!
— Джон-Джон! — Кахоун звал меня только так. — Решил ко мне присоединиться? Давно пора! Мы единственные, кого боятся эти дьяволы-вьетконговцы. Со мной можно драться без оглядки на никчемных политиков, понимаешь?
Мы проговорили несколько часов подряд.