- Тогда что с ним случилось?
- Он в тюрьме.
- Без приговора?
- В нашей стране это не столь важно, сеньор.
У него мороз пробежал по коже.
- И Гедеон может там остаться навсегда?
- Мне очень жаль, сеньор...
Кул уставился на девушку. Их глаза встретились. И странное ощущение он испытал: смущение из-за её присутствия было сильнее, чем то негодование, в которое поверг его её рассказ. Он полез в карман за сигаретами, но тут же забыл о них и снова обратился к ней.
- Что я могу сделать? Чем помочь?
- Об этом нужно подумать вместе.
- Вы хотите, чтобы я отправился с вами туда?
- Сомневаюсь, что это поможет.
- Но что тогда?
Она не ответила. Казалось, она не ожидала от него подобной реакции. Девушка озадаченно хмурилась, и между тонкими бровями пролегла едва заметная складка.
- Скажите, вы впервые слышите о неприятностях Гедеона?
- Почему вы спрашиваете?
- Вы ничего о нем не слышали последнее время?
- Вы имеете в виду, не писал ли он мне?
Она улыбнулась.
- Да. Он писал?
Кул вернулся к столу, взял две сигареты и протянул одну девушке. Она курила неумело, сложив губы трубочкой. Вопрос в её глазах остался вопрос, но Кул не обращал внимания.
- Трудно поверить, что такие вещи могут происходить до сих пор. В чем Гедеона обвиняют?
- Официально? - она разглядывала сигарету. - Его обвиняют в убийстве.
Кула словно окатили холодной водой.
- В убийстве? Кого?
Она подняла на него глаза.
- Моей сестры.
Глава 4
От нового глотка бренди внутри немного потеплело. Перезвон церковных колоколов заглушал заунывный гудок поезда пенсильванской линии. Снег с дождем барабанил по окнам. Кул прошелся взглядом по своим картинам на стене, по невзрачной мебели, пытаясь вернуться к реальности. Девушка молчала. Он все ещё не в состоянии был осознать, что Гедеон в тюрьме, центральноамериканском застенке. Трудно было во все это поверить, особенно в то, что Гедеон обречен до конца дней торчать за решеткой.
Когда он вспомнил о человеке с ножом, ему стало понятно поведение девушки, осторожно приподнявшей угол шторы и поглядевшей вниз на улицу. Она тут же снова его опустила и сообщила:
- За нами кто-то следит.
Кул подошел к окну и выглянул на улицу. В два часа ночи вряд ли кого-то выманишь под дождь и снег. Однако у дверей подъезда на противоположной стороне улицы он разглядел силуэт человека. Полной уверенности не было, пока разгоревшийся огонек сигареты, когда человек сделал затяжку, не развеял все сомнения. Кул обернулся к Серафине Дельгадо.
- Кто это?
- Рамон, конечно.
- Что нам с ним делать?
- Пусть торчит там. Он любит холод не больше меня. Но будет мерзнуть, пока не решит, что ему делать.
- А потом?
- Сделает то, что считает своим долгом.
- И в чем состоит его долг?
- Он должен вас остановить, чтобы вы не пришли на помощь брату. Девушка говорила с трудом, её трясло. - Можно мне ещё немного бренди?
Он снова наполнил стаканы ей и себе. Но сам пить не стал.
- Вы сказали, Гедеон убил вашу сестру.
- Его в этом обвиняют. Но он этого не делал.
- Но был ли Гедеон... Гедеон с вашей сестрой...
- Да, они были любовниками.
- Тогда кто её убил?
- Я этого не знаю.
Теперь она заговорила без прежней сдержанности, словно карауливший на улице Рамон оставлял слишком мало времени.
Кул старался представить себе столицу Гватемалы. Тихий городок высоко в горах, где на современных улицах кипели политические страсти, подпитываемые прибылью от бананов, кофе и бокситов, добываемых в высокогорных копях. Гедеон стал главным инженером "Майя Боксит Компани" и пользовался популярностью повсюду как среди гватемальцев, так и среди местных американцев. Семейство Дельгадо принадлежало к высшим, правящим слоям здешнего общества и гордилось своим кастильским происхождением.