— Да? — я с сомнением почесала лоб пистолетным дулом и, обжегшись, грязно выругалась. Ствол от стрельбы нагрелся, являя собой доказательство того, что из него было выпущено немало пуль. Барабана два? Да нет, мало, у Амели стенки толстые, не меньше трех надо, чтобы такую температуру дать. А что же это со мной такое было? Воспоминания о прошедшей перестрелке не то чтобы, отсутствуют, они есть но кажутся каким-то сном. Вот я ссаживаю с седел первых четырех орков, Гроткар раз за разом разряжает свой чудовищный дробовик в размалеванное нечто, вероятно являющееся шаманом, поскольку его прикрывает мощная магическая защита и то ли последним, то ли предпоследним выстрелом, убивает его на повал, Торкат разряжает свою двустволку не пойми куда и валится с ног, словив пулю в живот… Торкат?!
Быстрый взгляд на гнома выявил абсолютно здоровую коренастую бородатую тушку, чего-то делающую с големом, маскирующимся под чемодан. Кровь с него не капала и стонов боли не было. Наверное, хитрый подгорный житель хорошую кирасу под одежду надел, она его и спасла, как минимум, от серьезной раны. В принципе, имей я его выносливость, то же самое сделала бы.
Остаток боя тоже ничем особым не выделялся. Я и Лаэла тренировались в скоростной снайперской стрельбе, а быстро сокращающиеся в числе орки дырявили стенки вагона и друг друга, но в нас ни разу не попали. Видно гном поймал действительно случайную пулю.
Но все же, что это было такое? Знаменитое кровавое безумие вампиров? Не похоже что-то… Я не бросилась на орков с голыми клыками, желая разодрать их тела в поисках алой влаги, ни тогда, в горячке битвы, ни сейчас, когда опасности, в общем-то нет и можно в принципе подкрепиться, если хочется. Взгляд на остывающие тела принес однозначный вердикт: не хочется. Но и сама мысль о том, чтобы попробовать на вкус эти трупы особого отвращения не вызывает, вот только непонятно откуда появляется уверенность, что их перед употреблением неплохо бы сначала помыть. И, возможно, полить соусом. Не характерный образ мышления для людей, гномов или эльфов, если верить всем тем книгам, которые попадались мне в библиотеке. Но и для вампиров то же, кажется, не совсем то. Эх, тяжела ты, участь полукровки.
— Клер? — Торкат почему-то отвлекся от своего занятия и принялся заглядывать мне в глаза. — Ты точно в порядке?
— Не лезь к ней! — прикрикнул на него брат. — Не видишь что ли, отходняк у нее. У берсеркеров так всегда бывает, вспомни дедушку.
— Я в порядке, — пара взмахов головой прояснили сознание и отогнали ненужные в бою мысли куда-то далеко. — Как обстановка?
— Паровоз стоит, — меланхолично доложила эльфийка, уши которой вырвались из под прически и сейчас шевелились, как плавники у какой-то крупной рыбы. — Кто-то один отстреливается, остальные плачут или кричат. В шестом купе от нас насилуют иностранку откуда-то с юга, очень уж характерно она орка проклинает. Точное количество зеленых не скажу, но много. Очень много. Может быть даже полсотни. И нет гарантии, что слышу всех.
— Идеи есть? — Вроде бы логичный вопрос, заданный вполне приличным серьезным голосом по какой-то странной причине вызвал бурный, хотя и сдавленный смех, перешедший в сдавленное рыдание у эльфийки и кашель у Торката. Видимо для эльфийской психики Лаэлы происходящее стало последней каплей, а у пуленепробиваемого гнома под кирасой или сломаны ребра или, что скорее всего, особенно зная искусство подгорных оружейников, просто гигантская гематома, сиречь в просторечии синяк на пол пуза. Пока я успокаивала эльфийку, Гроткар с вдумчивым видом поскреб где-то в глубине своей бороды и выдал:
— Да что думать — перестрелять всех и посмотреть что с паровозом, может удастся отремонтировать.
Простота рецепта была просто гениальной, особенно для моей неокрепшей психики, которой тоже хотелось последовать примеру Лаэлы, которая к слову уже практически пришла в себя и достав откуда то из-за обшлага формы кружевной платочек пыталась хоть что-нибудь исправить с гримом. Что к слову делать было уже бесполезно. Но как утверждала мадам Жюли «Приличной девушке вместно упасть в обморок только на руки спасителя, но только в том случае если он во первых красив собой, во вторых не женат». Ну а так как красавцев, а уж тем более холостых в зоне видимости не наблюдается, то видимо придется импровизировать. Схватив горсть разбросанных по чудом уцелевшему столику патронов к моей Амели высыпавшихся из буквально разорванной пачки. Я привычным отработанным до автоматизма движением откинула в сторону барабан и толчком экстрактора заставила дымящиеся цилиндрики гильз исполнить веселый зажигающий канкан, на засыпанном своими товарками и сосновой щепой еще час назад безупречном паркете, по какой-то странной прихоти покрывающем пол в каждом вагоне гномского поезда. Мелодичный перезвон и терпкий запах нитроэкспреса, с легкой кислинкой дымаря, которым я по совету папочки разбавляю бездымную навеску для большей мягкости выстрела, очистил мою голову почище холодного душа и полуфунтовой чашки горячего кофе и заставил находящиеся по идее в ней мозги более или менее продуктивно заработать.
— Торкат прикрываешь. Гроткар, хватай свою мясорубку и столько патронов сколько унесешь. Лаэла! — Применяемый мадам Жюли метод приведения в чувство, немного отличался от обычного похлопывания по щекам и не был особо применим в приличном обществе, но думаю тетушке Хильде он бы понравился. Ну не суть важно — оставим это между нами девочками, тем более что он сработал на все сто и взвизгнувшая эльфийка моментально вернулась к окружающей действительности. — Лаэла, мы держим коридор. Главное пробиться к паровозу и постараться установить на тендере нашу самоделку.
— Зачем? Будем отстреливаться здесь. А через пару часов подойдет помощь. По магосвязи ведь уже передали?!
Все же с взрослением у эльфов, да и полукровок этой расы есть большие проблемы. Вроде уже взрослая девушка, но вот иногда такие вещи… Хотя я видимо иногда веду себя так же. Но не в этом же случае? Мои размышления и попытка сформулировать хоть что-нибудь в ответ были прерваны многозначительным хмыканьем Торката и его гулким, прерываемым кашлем голосом:
— Кгха! Ну ты подруга и выдала! Да тут стенки считай что бумажные — мигом свинцом нашпигуют. А со связью… Одного шамана мы привалили, но думаю как минимум еще парочка есть. Так что надеемся только на себя и вот на это. — с этими словами гном любовно похлопал по стволам дымящейся двустволки. — Да и тендер из котловой стали в полдюйма, хоть как-то прикроет наши с братом задницы. Ну и ваши очаровательные попки.
Клянусь более похабной улыбки я не видела даже от тетушки, а уж она умела загнать меня в краску.
— Бум! — приклад винтовки Лаэлы соприкоснулся с головой гнома, произведя довольно таки сочный звук.
— За что? — обиделся ударенный, но даже не потянулся потрогать пострадавшее место. Да, крепка черепушка подгорного народа. Я слышала, раньше каменные тролли во время битв на самую твердую часть тела, голову, где у них сплошная кость, любили принимать разнообразные удары судьбы в виде стрел, мечей и камней из катапульты. И помогало, между прочим. Вот интересно, а Торкат так может?
— Чтобы за словами следил, — пояснила хрупкая эльфийская дива факт избиения ею союзника. — И вообще, чего вы тут болтаете, как в родной академии на переменке? Врагов много и если они объединятся, нам хана. Потому единственный шанс, это действовать быстро и уничтожать их по очереди, пока орки заняты грабежом вагонов и паникующими пассажирами.
— Ну, так пошли, — пожала плечами я.
— Да нет, подруга, — фыркнула потомственная шпионка и диверсантка уже полностью пришедшая в себя и восстановившая свою обычную ехидность и выдержку. — Побежали!
Впрочем это было легче сказать чем сделать. Конечно же вершина конструкторской мысли подгорного народа в отношении переходов между купе, когда-то бывшими дилижансами, поражала. Особенно когда по этой открытой галерее, неизвестно каким чудом связанной с платформой и колесными тележками, а вдобавок еще и довольно ощутимо прогибающейся под весом братьев, приходится изображать штурмовой отряд храмового воинства.
В соседнем купе стояла относительная тишина, но мы все равно ворвались туда как в заполненную врагами крепость. Братья навалившись плечом вынесли дверь и рассыпались в стороны, Торкат влево, Гроткар вправо, а женская часть нашей компании немедленно взяла под прицел всех там находящихся. Пожилой толстячок с пузом профессионального истребителя пива открыл рот и заорал от ужаса. Ему вторило все его семейство в виде женщины средних лет, закутанной несмотря на весьма теплую, если не сказать жаркую погоду в шаль, делавшую ее похожей на мышь, и полтора ребятенка неопределенного пола. Еще половина, видимо, самая умная, отчаянно пыталась спрятаться в стоящий здесь же здоровенный сундук, но исцарапанные длинные ноги с разбитыми коленками мешали.