Я буду ждать столько, сколько ты скажешь…
– Я не могу быть с тобой, Тони. Извини. Мне слишком хорошо известно, какие требования предъявляет к людям твоя профессия. Я помню, как страдала от этого моя мать. Ей было недостаточно того внимания, которое мог уделить ей отец… и от этого они оба были несчастливы.
– О чем ты говоришь? Да, моя работа оставляет не много свободного времени. Но неужели это тебя… – Он умолк, чувствуя, что не в силах ее убедить.
– Я знаю на собственном опыте, как трудно любить человека, полностью поглощенного своей работой. Я не виню тебя… ты замечательный врач. Только… это совсем не то, чего мне хотелось бы. Я хочу иметь такого мужа, который всегда будет рядом со мной и моими детьми.
– У тебя есть дети? – спросил он, пытаясь повернуть разговор в шутливое русло.
Ким без улыбки смотрела на него.
– Я не такой, как твой отец, Ким, – сказал он, перестав улыбаться. – Я не ограничиваю свою жизнь работой. Мне тоже нужна семья. И я хочу разделить свою судьбу с женщиной, которая…
– Посмотри, как ты живешь, Тони, – грустно сказала она. – В твоем доме нет даже мебели. И тебя это нисколько не беспокоит, потому что ты практически не бываешь там. А почему ты не бываешь там? Потому что ты всегда на работе.
– Понятно, – тихо сказал он, качая головой. – Я думал… после вчерашней ночи… – Он замолчал, подыскивая слова, и посмотрел ей в глаза. – Я подумал, что нашел женщину, о которой мечтал. Значит, я ошибся?
Ким отвела глаза.
– Ким, не отказывайся от меня, если дело только в том, что ты боишься. Мы можем подождать… узнать друг друга получше, – тихо сказал он, накрыв ее руку своей.
– Вчерашняя ночь была ошибкой, – сказала она. – Мы совсем разные, Тони. Нам было хорошо вместе, но это не продлится долго.
Тони медленно убрал руку.
– Я знаю, что у тебя сейчас очень тяжелый момент… – начал он.
– Извини, но я уже приняла решение, – с пугающей определенностью объявила Ким.
Тони смотрел ей в глаза. Не было никакого сомнения в том, что ее бесполезно убеждать. Во всяком случае, сейчас.
– Хорошо, Ким. Я… ну… если все-таки передумаешь, ты знаешь, где меня найти, – сказал он, все еще не оправившись от неожиданного поворота событий.
Она отвернулась и не ответила.
* * *
Отец открыл глаза.
– Ким? – с трудом произнес он.
– Привет, папа, – улыбнулась Ким.
– Извини… мне так жаль…
Она сжала его руку.
– Мне тоже. Глупо получилось.
– Я подумал… подумал, что ты вернешься во Флориду. – Слова с трудом давались ему, но Ким все равно сумела различить страх в его голосе.
– Нет, папа, нет; Я просто сорвалась. Извини. – Я останусь и буду ухаживать за тобой. Мы вместе встретим Рождество. Только ты и я.
– Тони… – слабо начал он.
Она подняла руку, останавливая его:
– Это уже в прошлом. Да ничего, собственно, И не было.
Главная моя забота – твое здоровье. Я хочу, чтобы ты поправился и к Рождеству вернулся домой.
Гарольд Риссон закрыл глаза, чтобы она не увидела в них грусть и сожаление. Его дочери хватило доброты, чтобы примчаться по первому зову с другого конца света, а он отплатил ей тем, что стал критиковать ее выбор, да еще в таких выражениях, словно она была несмышленым ребенком. Когда он пришел в себя после операции и увидел Ким, он пообещал себе, что попытается возместить ей все то, что она недополучила от него за прошедшие годы Он дал себе обещание стать таким отцом, о каком она всегда мечтала. А вместо этого снова обидел.
– Прости меня за то, что я сказал о Тони. Я был несправедлив, – слабо проговорил он.
– Папа, – убеждала его Ким, – все уже кончено. Он не подходит мне У нас все равно ничего бы не получилось.
Отец недоверчиво смотрел на нее.
– Правда, папа, – настаивала она. – Мне нужен более… домашний человек. Человек, который не так много работает.