Ему досталась в наследство отлично отлаженная машина, которой правил теперь он. Впрочем, Эдриен все же провел в журнале кое‑какую реорганизацию.
– Может быть, когда я вырасту, то тоже приеду в Париж и напишу книгу, – Эдриен вытянул перед собой длинные ноги в очередном шедевре из крокодиловой кожи модного дизайнера.
– Ты должен написать книгу, которую не написала я, – с улыбкой сказала Фиона. – О мире моды. Ты ведь знаешь куда больше секретов, чем я.
Эдриен вызывал у людей доверие, и они любили поверять ему свои большие и маленькие тайны. Эдриен умел их хранить. Фиона никогда не сомневалась, что он никому не разболтает ничего из услышанного от нее.
– Несколько наших знакомых сразу же наймут киллеров, – рассмеялся Эдриен. – Впрочем, иногда я думаю, что если они не сделали этого до сих пор, то, наверное, уже не сделают.
Эдриену нравилась идея написать книгу, но это было еще впереди. Сейчас он был абсолютно доволен своей жизнью.
Когда уехал Эдриен, работа пошла быстрее, теперь Фиона практически не отрывалась от рукописи. Она вставала рано утром, варила себе кофе, распечатывала пачку сигарет и садилась за работу. Как правило, она не вставала из‑за компьютера до полудня. В полдень Фиона вставала, чтобы размяться, съедала немного фруктов и возвращалась к работе. Так она просидела за романом около двух месяцев. Париж опустел на лето, казалось, даже туристы все выбрали в этом году другие места – Бретань или юг Франции, а может быть, Италию или Испанию. Фиона выходила из квартиры только для того, чтобы купить еду.
В один ясный солнечный день в конце августа Фиона дописала предложение, поставила точку и откинулась на спинку кресла, глядя на экран со слезами на глазах и постепенно осознавая, что произошло. Она закончила книгу!
– О боже! – воскликнула Фиона в волнении.
Строчки прыгали у нее перед глазами, из горла вырывались сдавленные звуки – то ли смех, то ли рыдания.
– Я сделала это!
Фиона перечитывала вновь и вновь последний абзац. Она сделала это! Книга, в которую она вложила всю душу, закончена. Она писала ее восемь месяцев.
Фиона тут же кинулась звонить Эдриену. В Нью‑Йорке сейчас как раз утро, и он только что пришел на работу. Сначала с ней говорил автоответчик, но, услышав, что звонит Фиона, Эдриен снял трубку.
– Ты можешь получить свою любимую работу назад, – в голосе его звучало отчаяние. – Они тут все сговорились свести меня с ума! Только что уволились сразу три редактора.
– Найдешь других, – отмахнулась Фиона. – Все редакторы заменяемы, включая меня. Лучше угадай, что хотела сказать тебе я…
– Ты беременна? Было бы неплохо…. Или нет – ты встретила красивого парня. Нет, лучше не так. Ты возвращаешься в Нью‑Йорк и скоро будешь работать на прежнем месте в журнале.
– Даже не мечтай! Не угадал с трех попыток! Я только что закончила книгу!
Фионе хотелось кричать и петь от радости, и ее радостное возбуждение передалось Эдриену.
– Черт побери! – воскликнул он. – Да ты просто гений!
Эдриен искренне радовался за Фиону, зная, как много значила для нее эта книга. И он, как всегда, мог ею гордиться. Недаром они были друг для друга братом и сестрой, которых никогда не имели.
– Теперь ты вернешься домой? – с надеждой спросил Эдриен.
Мой дом теперь в Париже. Я действительно приеду в Нью‑Йорк на пару недель. Поговорить с агентами. Но сначала мне надо подчистить рукопись. Кое‑что надо изменить и вычитать как следует. Это заняло гораздо больше времени, чем думала Фиона.
Она собралась в Нью‑Йорк только в октябре. У Фионы были назначены встречи с тремя агентами, а остановиться она собиралась у Эдриена.