– Нет! – резко возразил Цзыцзи. – Нам нужно ее связать.
– Да! – согласился ее брат. – Свяжите ее! Вы же видите, какая она? – он смотрел на березовый прут.
Дайянь покачал головой. Позднее он подумает, что отчасти он решил так из-за ее волос. У нее были рыжие волосы. Это видно даже при лунном свете.
Не всегда удается принять правильное решение в жизни. Можно попытаться, но так бывает не всегда.
Он отпустил ее. Сказал:
– Сомневаюсь, что мы знаем вашего второго брата, хотя это возможно, но представьте себе, что это за ним охотятся сегодня ночью.
– Я бы с радостью увидела, как его убьют, – ответила она.
Дайянь поморщился. Но заметил, что она не убегает и не повышает голос.
– Вот видите! – повторил ее брат.
– Пань, прекрати, или я изобью тебя.
– Они тебе не позволят!
– Позволим, – сказал Дайянь. – Особенно, если ты не замолчишь.
Он прислушивался к звукам за стеной.
– Войдите в дом, – резко произнесла женщина с рыжими волосами. – Нам нужно вести себя тихо, нас могут услышать, если они уже перед домом.
Она повела их в дом, в котором было темно, только тлели угли в очаге. Одна комната, с одной стороны приподнятое возвышение за занавеской. Вероятнее всего, это ее место, когда рядом брат и отец. Иногда, когда мать умирает, жизнь дочери становится трудной. Во многих отношениях.
Она села на край этого возвышения. У огня стоял один табурет. Она указала на него. Ни один из мужчин не сел. Цзыцзи прошел в переднюю часть комнаты, в сторону улицы. Он осторожно выглянул из единственного окна рядом с дверью. Повел ладонью из стороны в сторону: пока никого нет.
– У соседки сын работает в казармах. Нельзя, чтобы она нас услышала, – сказала девушка.
– Она вечно подкрадывается и подсматривает, – согласился Пань.
– Как ты сам? – фыркнула сестра.
– Он всего лишь мальчишка, – неожиданно вступился Цзыцзи. – Делает то же, что все мальчишки.
– Как будто вы что-то знаете о том, что он делает, – сказала она.
– Мы благодарны, – произнес Дайянь, – вам обоим.
– И что именно это значит? – холодно спросила она.
– Бянь! – тихо воскликнул ее брат, потрясенный.
– Нет, это законный вопрос, – сказал Дайянь. Они все говорили шепотом. Цзыцзи остался у окна, иногда посматривая на улицу. – Если мы выберемся отсюда, у вас не будет причин сожалеть о том, что помогли нам.
– Это точно, – сказала девушка и рассмеялась.
Двое интересных детей, подумал Дайянь. Ну, один – ребенок. А другая в том возрасте, когда выходят замуж, или почти в том.
– Ваши волосы? – спросил Цзыцзи. Неуместный вопрос, но на ее внешность трудно было не обратить внимания.
Она пожала плечами. И стала похожа на брата.
– Предки моей матери с запада. Из Сардии, как мы думаем. У них там такие волосы, как мне говорили.
– Сардия – это оттуда поставляли лучших коней, – сказал Дайянь.
– Неужели? – спросила она без всякого интереса. – Я слышала, девушек-певиц. Рыжие волосы дороже ценятся. Он хотел, чтобы я стала такой.
– Кто? Ваш брат? – спросил Дайянь. Еще одна картинка прояснилась. Он уже совсем протрезвел.
Она уставилась на него почти в полной темноте с удивлением. Потом кивнула.
– Не отец?
Она покачала головой.
– Очень приятная беседа, но нас всех убьют, если начнут ходить по домам, – заметил Цзыцзи. – Нам нужно найти выход.
– Они хотят окружить весь город, – уверенно произнес Пань. – Я слышал, как они это сказали.
– Двухсот человек не хватит, чтобы окружить Чуньюй, – сказал Дайянь. – Да еще если некоторые из них одновременно обыскивают дома… – он на мгновение задумался, потом объяснил, что хочет сделать.
Они чуть-чуть приоткрыли дверь, и Пань выскользнул из дома. Хотя они знали, что он там, они его почти не видели, он тенью пересек двор, потом перепрыгнул через деревянный забор (не открыв калитку) и исчез в ночи.
– Он быстрый, – заметил Цзыцзи.
– Он невозможный, – отозвалась его сестра.
Мужчины переглянулись.
– У меня нет вина, – ворчливо сказала она. Изменила позу, выпрямилась, сжав руки перед собой.
Дайянь мягко сказал:
– Нам не нужно вина. Если придут солдаты, мы выйдем сзади. Вас не свяжут с нами. Вам не нужно бояться… ни в каком смысле.
– Откуда вам знать, чего мне нужно бояться?
На это не существовало хорошего ответа.
– Простите нас, – сказал он.
– За что?
Он с опозданием начинал понимать. Эти двое – оба – были умными, сообразительными, совсем не похожими на детей ночного сторожа.
– Что ваш отец… он всегда работал на руднике?
Казалось, она борется с собой. Цзыцзи стоял у окна и наблюдал за улицей, идущей за маленьким садиком.
– Он был учителем, – ответила она. – Его уволили и заклеймили после того, как мой брат ушел в лес.
– Солдаты?
Она кивнула головой едва заметно.
– Почему ушел ваш брат?
– Его хотели забрать на работы для сети «Цветов и камней». Он подрался с теми, кто за ним пришел, сломал одному руку и убежал.
– И они наказали его отца? – спросил Цзыцзи от окна.
– Конечно, – ответила она. – Поставили ему клеймо на лоб на городской площади. «Отец преступника».
Дайянь сказал:
– Ваш младший брат сказал, что вы любите солдат.
Она вздохнула. «Ее зовут Бянь», – вспомнил он.
– Ему не приходится нас кормить, – ответила она. – Он ребенок. Я разговариваю с некоторыми из них на базаре. Иногда кто-нибудь из них дает нам чаю или риса, – она взглянула на Дайяня и прибавила: – Больше я ничего для этого не делаю.
Он прочистил горло. Теперь ему действительно захотелось вина. Он сел на табурет.
– Я спросил только потому, что вы оба очень…
– Мы не похожи на запуганных крестьян? Большое спасибо, – сказала она. Он услышал, как Цзыцзи тихо рассмеялся.
Он снова прочистил горло. Молчание вызывало смущение. Он сказал:
– Я слышал, что кони из Сардии были самыми лучшими в мире в древности.
– Вы это говорили. Как интересно. Я непременно расскажу отцу, когда он вернется домой, пройдя пешком двадцать ли, перед тем, как он уснет.
– Солдаты! – произнес Цзыцзи.
Дайянь быстро вскочил.
– Ладно. Мы выйдем сзади. Бянь, вам придется запереть за нами калитку. Спасибо за попытку.
– Оставайтесь на месте. Они не станут обыскивать дома среди ночи. И сидите тихо, – ответила она.
Затем подошла к двери. Открыла ее и вышла наружу.
– В чем дело? – крикнула она. – Что происходит?
– Шао Бянь? Это вы?
– А кто еще это может быть, Доу Янь? Что происходит?
Дайянь и Цзыцзи ничего не видели, спрятавшись в глубине комнаты.
– Двое разбойников с болот! – крикнул солдат. – Мы их ищем!
– Вот так приключение, – сухо произнесла Бянь.
– Госпожа Бянь, – окликнул ее другой голос, – может быть, мы зайдем к вам в гости вместо этого? – Дайянь услышал смех.
– Конечно! – крикнула она в ответ. – Все заходите и друзей приведите. И разбойников тоже захватите!
Снова смех, но тон уже другой.
– Она умеет с ними обращаться, – прошептал Цзыцзи.
– Доу Янь, послушайте, – услышали они ее голос. – Мой брат где-то там шатается, ищет приключений. Если найдете его, побейте и отправьте ко мне, домой.
– Найти этого парнишку? Проще ловить кошку на дереве, – крикнул другой солдат. Снова раздался смех, их было человека четыре или пять, потом вдалеке раздалась команда. Они услышали, как солдаты выругались и двинулись дальше.
Бянь осталась снаружи у открытой двери. Через мгновение мужчины вздрогнули, когда мимо нее прошмыгнула тень, подобно призраку.
– Видите? – спросил Пань. – Она велела им побить меня.
Сестра вошла вслед за ним и закрыла дверь.
– Думаю, она объяснила им, почему ты находишься на улице, – прозаично ответил Цзыцзи.
– Вы не понимаете, какая она! – шмыгнул носом Пань.
– Говори, – сказал Дайянь. – Что ты видел?
«Бывший учитель, который теперь охраняет по ночам рудник, вырастил удивительных детей», – думал он. Однако это не их забота – им с Цзызци нужно выбраться их Чуньюя, а потом им нужно…
И именно в это мгновение он понял, что еще ему нужно сделать. Как ни странно, он осознал необходимость этого так же ясно, как в тот момент, когда сошел с дороги далеко на западе и зашагал в лес.
Он потом смог назвать этот момент совершенно точно: дом в темноте весенней ночи в городе к северу от реки, он стоит рядом с умной рыжеволосой женщиной, быстрым, непокорным мальчишкой и Цзыцзи.
На основании предварительной разведки, которую провел для них Пань, они легко поняли, где можно прорваться. «Это было слишком просто», – думал Дайянь несколько раз на протяжении этой ночи. Армия Катая, даже те солдаты, которые находятся здесь, а не на войне, должны уметь выполнять такие простые задачи, как поимка разбойников в городе.
Они убили каждый по одному солдату, кинжалами. Так как им была необходима полная тишина, у них не было другого выбора, пришлось убивать. Солдат заставили растянуть цепь, как он и думал, встать друг от друга на расстоянии пятнадцати шагов, а местами еще дальше. Так как часть людей обыскивала улицы (слишком шумно, их было слишком хорошо видно при свете луны), кольцо вокруг Чуньюя не выполнило своего назначения. Они убили каждый по одному человеку, оттащили их тела в темноту, натянули военную форму поверх собственной одежды, забрали их оружие.