– Где ты? Хочешь, я к тебе приеду? – Голос Анни звучал мягко, лаская слух.
– Спасибо, Анни. – Элиз заставила себя засмеяться. Смех был отвратительным. – Я из машины, минут десять езды до тебя. Так я подъеду? Встретишь меня внизу или напротив?
– Я жду, – ответила Анни и повесила трубку. «Хорошо. Теперь мне есть куда идти» – подумала Элиз.
Она возьмет Анни с собой.
– Мозли, в Грейси-сквер.
Элиз глубоко и спокойно вздохнула – первый раз за этот день.
* * *
Шофер открыл дверь, и Анни села в машину к Элиз, заняв сиденье напротив.
– Куда мы едем?
– Я не знаю. Так, катаюсь туда-сюда. Мозли, – Элиз нажала кнопку селектора, – в Саттон-Плейс. – Потом обратилась к Анни: – Мы там сможем выйти и погулять в небольшом парке. Он всегда почти пустой.
Машина развернулась к центру на Йорк-авеню. Элиз распахнула дверцу бара и достала бутылку «Столичной».
– Хочешь выпить, Анни?
Она бросила два кубика льда в хрустальный бокал и налила двойную порцию. Потом быстро помешала в стакане указательным пальцем и проглотила содержимое бокала одним духом.
– Я буду только содовую, – сказала Анни. Она наполнила свой стакан и взглянула на Элиз.
– А теперь расскажи мне, что произошло.
Элиз отвернулась и посмотрела в окно. В одной руке она сжимала бокал, в другой комкала носовой платок.
– Билл бросил меня. Собрал свои вещи и ушел.
– Ну, и о чем ты плачешь? Самое время.
– Что-что? Ты не поняла, Анни? Я одна, совсем одна. Мы больше не замужние женщины. Я совсем одна, – повторила Элиз, медленно выговаривая каждое слово.
– Элиз, ты долго была замужем, но это только так называлось – «замужем». И это просто медленно убивало тебя. Ты все это время была одна. Так какая тебе разница? Чего ты боишься?
Элиз молчала, пытаясь вникнуть в эти спокойные, разумные слова. Потом опять сделала глоток из бокала. Да, слишком много спиртного, слишком много страха и одиночества.
– Анни, – Элиз запнулась, подбирая верные слова. – Боюсь, что я кончу так же, как Синтия.
Анни взяла свою сумочку, открыла ее и достала конверт.
– Прочти, – сказала она, протягивая его Элиз. Та поставила бокал на подлокотник сиденья и взяла помятый листок.
– Что это?
– Это предсмертная записка Синтии. Я давно хотела показать ее тебе, и сейчас самый подходящий момент.
Элиз отбросила записку, как будто она вдруг воспламенилась. Лист упал Анни на колени.
– Анни, не пугай меня. Анни вернула Элиз конверт.
– Прочти, если не хочешь кончить, как Синтия.
Элиз нехотя развернула листок. От послания Синтии, лежащей в могиле, у нее по коже побежали мурашки. Анни ждала, когда Элиз закончит читать. Та сложила записку и вернула ее Анни.
– Элиз, не жалей ни о чем. Ты вовремя вырвалась от него. Я хочу, чтобы ты вернулась домой и написала помадой на зеркале: «Он не стоил меня!»
Элиз улыбнулась уголком рта.
– Он не стоил, ты права. И Аарон не стоил тебя.
– Да уж, он стоит только моего врача.
Коротко Анни рассказала Элиз о сцене в «Карлайл», опуская, впрочем, подробности.
– Ах, Боже мой, Анни! Теперь уже улыбнулась Анни.
– Ну, и каковы твои планы на последующую жизнь?
– Я должна навестить мать после обеда. И я думала встретиться с Биллом за ленчем…
Анни выпрямилась.
– Он еще ничего не знает?
– Нет. Я ведь ехала из Гринвича и забежала домой лишь по своей прихоти. Наверное, он хотел мне сказать это за ленчем… в общественном месте, где я, разумеется, не стала бы устраивать сцену.
– Устрой ее! – воскликнула Анни.
– Что ты, я теперь даже не сяду с ним за один стол. Я слишком… – Элиз не смогла найти подходящего слова.
– Слишком что?
– Слишком сердита. Боюсь, что при виде Билла я размажу его по полу.
– Ну и сделай это, Элиз. Но не в ресторане, оттуда он может сбежать. Поезжай в офис. Прижми его к стенке.