Однако взгляд полковника оставался все таким же пронзительным, и виконт частенько ловил себя на мысли, что ему делается не по себе, когда Блэквуд смотрит на него пристально и пытливо — как смотрел сейчас. Да, было совершенно очевидно: ни время, ни болезнь не могли ослабить силу его духа — во всяком случае, виконт нисколько в этом не сомневался.
— Скотч? — переспросил Саут. — А что говорит доктор? Он не советует возлияния, а я не считаю его шарлатаном. Полагаю, вы согласны.
Полковник криво усмехнулся, и Саут понял, что спорить бесполезно. Он подошел к низкому буфету возле стены, вынул графин со скотчем и щедро плеснул виски в два бокала. Передав полковнику один из бокалов, виконт поворошил угли в камине и уселся в широкое кресло напротив полковника.
— Сегодня вечером я был в театре «Друри-Лейн», — сказал Саут.
— Один?
— Нет, разумеется. Норту хотелось развлечься. Видите ли, его жена снова гостит у пожилой графини, и поэтому…
Блэквуд внезапно улыбнулся, и эта его улыбка оказалась на удивление ласковой.
— Элизабет, — проговорил он с нежностью в голосе.
«Что ж, ничего удивительного, — подумал Саут. — Ведь Элизабет — дочь покойного кузена полковника».
— Ей следует блистать на балах, а не сидеть в провинциальной глуши или играть роль компаньонки леди Баттерберн. Она здорова?
— Более чем, — кивнул Саут. Однако он предпочел умолчать о баронессе Баттерберн. — Полагаю, Нортхем скоро заберет ее оттуда, — заметил виконт.
Блэквуд кивнул и вернулся к делу:
— Итак, ты отправился в театр с Нортхемом.
— И с Истлином, — добавил Саут. — Мы сидели в его ложе. Конечно, там был и Марчмен.
— Вы, конечно, не могли обойтись без Уэста, — с кривой усмешкой заметил полковник. — Надеюсь, вы вели себя скромно и благопристойно.
Саут в смущении откашлялся, однако промолчал. Полковник прищурился.
— Моя точка зрения вам всем прекрасно известна. Я предпочитаю здравомыслие и осмотрительность, но превыше всего ценю скромность. Мой принцип — не привлекать внимания.
— Да, разумеется, — пробормотал Саут. — Я всецело с вами согласен, но боюсь… Боюсь, что я все же привлек к себе внимание.
Блэквуд тяжко вздохнул.
— Что ж, рассказывай. Я так и знал. Взглянув на тебя, сразу догадался.
Поморщившись от боли в скуле, Саут приступил к рассказу о вечере в театре. Рассказывал, ничего не пропуская и не щадя себя. Его повествование было не слишком лестным для него, но он старался оставаться беспристрастным и придерживаться правды. В заключение он откинулся на спинку кресла и прижал стекло бокала к тому месту на губе, где была ранка от сережек мисс Индии Парр, зажатых в кулаке.
Выслушав рассказ, полковник довольно долго молчал. Наконец проговорил:
— Полагаю, все могло кончиться гораздо хуже.
— Да, верно, — кивнул Саут. — Я мог выпасть из ложи Иста и свернуть себе шею.
— Это было бы лучше, Саут, а не хуже. — Полковник усмехнулся и добавил: — Что ж, по крайней мере ты с ней познакомился. Хоть какой-то успех. Теперь она без труда тебя запомнит. Кто-нибудь, кроме костюмерши и членов клуба «Компас», мог заметить, как состоялось ваше знакомство?
Виконт кивнул:
— Да, несколько зевак в коридоре. Если они и не видели нас, то могли слышать. Там, например, был Бервин. Думаю, он видел, как я уходил. Кажется, с ним был еще Гриссом. Но я даже не пытался скрыть свое… ранение.
— Но думаю, ты можешь положиться на скромность своих друзей, не так ли?
— Да, разумеется. А вот что касается Бервина и Гриссома… Они, по всей вероятности, позаботятся о том, чтобы разнести весть о моем позоре. Скоро всем станет известно, что я лишился расположения мисс Парр.
— Но это ведь твой собственный выбор, — возразил полковник. — Я тебе такого не советовал.
— То был внезапный порыв. Импровизация, — ответил виконт.
Полковник Блэквуд воздержался от реплики. Он прекрасно знал, что молодой человек сумеет выпутаться из неприятной ситуации.