Стихов довольно! Пью до дна За вас, ушедшие далеко Пленительные времена! Так, не печалясь и на тризне, За все, в чем видел интерес, Останусь благодарен жизни... Несут кипящий буйабес!
Пер. В.Рогова
28. БАЛЛАДА О БУЙАБЕСЕ
Все эту улицу в Париже Зовут Rue Neuve des Petits Champs; Прост перевод, да вот поди же, Мне с рифмой он не по зубам. Открыт там кабачок уютный Для тех, кто далеко не Крез. Мне часто в юности беспутной Здесь подавали буйабес.
Полубульон, полуокрошка Роскошный рыбный кавардак. К Парижу Гринвич тянет ложку И не дотянется никак. Чеснок, шафран, тарань с плотвою, Горсть мидий с зеленью в замес Терре положит вам с лихвою Вот что такое буйабес.
Хвала похлебке духовитой: Философ в истине нагон, Природной красоте открытый, Возлюбит этот дар благой. И чада нищего Франциска Услышать рады глас небес, Когда им в пост отыщут миску Терре и Бог под буйабес.
Как там Терре? Промчались годы... Да, домик цел и цел фонарь. Вон ecaillere* сидит у входа, * Продавщица устриц (фр.). Взрезая устрицу, как встарь. Терре с ужимкою смешною В живучей памяти воскрес; Стоит, бывало, предо мною, Чтоб похвалил я буйабес.
Как прежде, зальце перед нами. "Что там месье Терре, гарсон?" Гарсон слегка пожал плечами: "Давным-давно скончался он..." "Один удел, что свят, что грешен, Вот и добряк Терре исчез..." "Чем может быть месье утешен?" "Еще готовят буйабес?"
"Oui, monsieur" - Ответ бесценен. "Quel vin monsieur desire-t-il?"** ** Какое вино месье желает? (фр.). "Получше".- "Шамбертен отменен, С печатью желтою бутыль..." Я сел в любимый свой закуток, В уют без сказок и чудес, Куда Терре носил средь шуток Бургундское и буйабес.
И вновь минувшее воскресло Близ ног скрипучего стола; Когда-то сел я в это кресло И - глядь-поглядь, а жизнь прошла, Раз вас узрев, cari luoghi, Я был безус, как юный бес, Теперь сижу, седой убогий, И ожидаю буйабес.
Не болтуны и не гуляки, Где все вы, верные друзья? Гарсон! - вина из старой фляги, За их здоровье выпью я. Передо мной всплывают лица И речи молодых повес; О, как умели веселиться Мы под вино и буйабес!
Джек Гименею счастлив сдаться, Огюст ведет кабриолет; Все так же Том готов смеяться, Фред-старина еще в Gazette; Над Джеймсом травы зашептали В слезах заупокойных месс: С тех пор не видит он в бокале Бордо и в миске - буйабес.
О Боже, как горьки утраты! Дожив до старческих седин, Сижу теперь, как и когда-то Сидел я тут, но не один. Лицо красавицы горело, Я мог с ней вечность говорить, Она в глаза мои глядела... Мне чару не с кем разделить.
Пью, как нашептано мне Паркой, Рифмуя трезвость и вино, Чтоб вспомнить за печальной чаркой Все, что прошло давным-давно. Сюда, вино в любой печати, Не терпит трапеза словес. Сиди и внемли благодати Несут кипучий буйабес.
Пер. А.Солянова
29. ЮНЫЙ БИЛЛИ (1849)
Написано на мотив французской песенки о маленьком
корабле, популярной в то время. Поскольку существовала
множество вариантов этой песенки, автор "имел честь
предложить ее оригинал".
Три морехода из Бристоля Пустились в лодке за моря.
Крупу, горох и солонину Везли в далекие края
Обжора Джек, Жирняга Джимми И юный Билли - у руля.
Когда они прошли экватор, Осталось лишь два сухаря.
Обжора Джек захныкал: "Джимми, Я голодаю. Так нельзя!"
Откликнулся Жирняга Джимми: "Еда у нас иссякла вся".
Сказал Обжора Джек: "Но, Джимми, Пусть Билл послужит пользы для;
И жирно будет нам, и сытно: Съедим-ка Билла, ты и я!"
"Разденься, Билл, ты будешь съеден, Не трать слова, все будет зря!"
Услышав это предложенье, Заплакал Билл, судьбу хуля.
"Позвольте мне прочесть молитвы, Как матушка учила мя".
"Давай скорей!" - Джек ножик вынул, От нетерпения горя.
У главной мачты на колени Пал Билл, Всевышнего моля.