— Этот человек был обычным вором, государь, — спокойно
возразил Клив. — Или же он принял меня за кого-то другого.
— Но что ты делал в этом квартале Дублина? Он кишит ворами и
разбойниками.
Вместо ответа Клив только молча пожал плечами. Он не
собирался рассказывать Ситрику, что получил записку, в которой его
просили прийти в этот зловонный, грязный переулок. Не собирался он
говорить королю и о том, что вслед за ним туда явилась его дочь.
Вряд ли она сообщила отцу, что была там. «Скорее всего она сделала
вид, что знает о происшедшем с моих слов», — подумал Клив. Раз она
рассказала эту историю отцу, значит, считает, что он, Клив, не
выдаст её. А может, лучше поведать Ситрику правду о её
похождениях? Пусть приструнит её, на то он и отец.
Но Клив так ничего и не сказал, хотя его объяснение
прозвучало неубедительно. Король отлично понял, что он солгал:
Клив прочитал это в его умных темных глазах.
— Не думаю, что это был обычный вор, — задумчиво произнес
король Ситрик, поглаживая подбородок. Подбородок у него был
гладкий, крепкий, совсем не стариковский. Кливу опять вспомнилась
не раз слышанная история о том, как колдун Хормуз омолодил старого
короля.
— Я приставлю к тебе телохранителя, который будет
сопровождать тебя, когда ты захочешь выйти за пределы моего
дворца. Мне вовсе не хочется, чтобы посланник герцога Ролло погиб
здесь, в Дублине, во время наших переговоров.
— Поступай, как тебе будет угодно, государь, хотя я не думаю,
что мне нужен телохранитель. Это было случайное нападение. Оно не
повторится.
По правде сказать, Клив хотел, чтобы нападение повторилось.
Ему хотелось выяснить, кто желает его смерти. И он надеялся, что в
следующий раз королевская дочка не будет путаться у него под
ногами и мешать.
— Итак, вернемся к предмету наших переговоров, — сказал
Ситрик. — Ты сказал, что Ролло, герцог Нормандский, желает, чтобы
моя дочь Чесса вышла замуж за Вильгельма, его сына и наследника.
— Да. Жена Вильгельма умерла при родах два года назад. Ему
нужна новая жена, а также могущественный тесть, которым можно
будет припугнуть короля Франции, когда он в очередной раз оскалит
зубы, что он делает весьма часто, понуждаемый своей знатью. Ролло
не требует, чтобы ты, государь, дал за дочерью большое приданое,
поскольку он высоко ценит твою силу и мудрость. Ему нужно не
приданое, а родство с тобой.
Король Ситрик начал задумчиво барабанить пальцами по
подлокотникам своего трона. Нынче утром он выглядел особенно
нарядно, его широкое, длинное белое одеяние было перехвачено в
талии драгоценным поясом, расшитым алмазами и изумрудами.
Блестящие темные волосы короля были зачесаны назад и перевязаны
плетеным черным шнурком. Клив молчал, ожидая, что ответит ему
Ситрик. Он уже два дня толковал с королем об одном и том же. Они
обсудили положение дел в Нормандии, поговорили о том, что
французский король Карл III стал сильнее, и о том, что он желает,
чтобы принцесса Чесса вышла замуж за его племянника Людовика.
Однако Ситрик не доверял королю Карлу. Прямо он об этом не
говорил, но Клив понял его и без слов.
Они уже договорились по всем вопросам, касающимся брака Чессы
и Вильгельма, однако сегодня король вдруг в третий раз попросил
Клива повторить ему предложение герцога Ролло.
Наконец после долгой паузы Ситрик заговорил снова:
— А сколько лет Вильгельму?
— Скоро исполнится двадцать девять.