– Мистер Смит весьма осведомлен в науках, что всегда интересовало принца, да и его отца, принца Альберта, тоже.
– Не говоря уже о том, ваше высочество, что мистер Смит – мастер рассказывать интересные истории, – добавила леди Баррингтон. – К тому же он очень красив. Я считаю, что мужчина прежде всего должен быть красивым, а лорд Гастингс и мистер Смит, на мой взгляд, – эталоны мужской красоты.
– К тому же они очень близкие друзья. – Виола, сказав это, ободряюще подмигнула Констанс, давая ей понять, что тему разговора наконец-то удачно сменили. – Я знаю мистера Смита очень и очень давно, еще с тех школьных лет, когда Филип привозил его на каникулы в поместье. Даже тогда они были удивительно дружны.
Дамы выразили свое одобрение невнятным бормотанием. Но Абигайль не собиралась сдаваться. Констанс на мгновение стало не по себе.
В глазах леди Мерримид застала неприкрытая злоба.
– Мисс Ллойд, вернемся к нашим пушкам. Вы непременно должны участвовать завтра утром в охоте и защищать честь прекрасного пола.
– О нет!..
Но принцесса, услышав ее возражение, поддержала эту мысль:
– Это прекрасная идея! Пожалуйста, мисс Ллойд, покажите всем, что значит стрелять.
– А что, если она действительно плохой стрелок и ненароком попадет, в кого-нибудь из наших мужчин? – встревожилась одна из леди.
– Это было бы неплохо, – заметила Абигайль Мерримид тоном, казалось бы, легкой шутки, которая должна была вызвать смех, но от нее повеяло могильным холодом.
Констанс ждала, понимая, что не сможет уйти, пока мужчины не присоединятся к дамам и принц с принцессой не уйдут в свои апартаменты.
– Я, собственно говоря… – начала было одна из дам, но тут же воскликнула: – Господи, я слышу, мужчины уже возвращаются!
– Почему? Прошло ведь совсем немного времени, – удивилась принцесса.
Леди Трент была единственной, кого приход мужчин не потревожил. Она почтительно касалась рукой ткани портьер, а затем принялась рассматривать фаянсовую птицу на книжной полке.
Мужчины вошли, попахивая дымом сигар, хотя никто из них уже не курил. После прощальной глубокой, затяжки сигарой они достаточно втянули в себя табачного дыма, чтобы выдыхать его потом в гостиной в течение пятнадцати минут.
Принцесса тут же предложила игру в покер, вист, бридж или лото для желающих, но многие уже разбрелись по углам, чтобы поговорить с друзьями, полистать книгу или просто отдохнуть, в уютном, уголке этой просторной комнаты.
Филип, усевшись рядом с уже спавшим лордом Мерримидом, составил ему компанию и тоже задремал..
– Констанс, – услышала она голос Джозефа за спиной, – простите меня, прошу вас.
Констанс, сделав глубокий вдох, продолжала, разглядывать корешки книг на полках. Она не знала, что ответить, и потому промолчала.
– Вы тоже, считаете, что завтра я должна стрелять? Я никогда раньше…
– Пожалуйста, Констанс.
В его голосе было столько мольбы, что она повернулась к нему. У него было мучительно напряженное лицо, шрам на лице стал заметнее, чем обычно. Возможно, от яркого света свечей. Или от того, что он словно окаменел.
Ей хотелось расспросить, откуда у него этот шрам. С детства? Или совсем недавно? Видимо, случилось что-то ужасное, но сейчас он бывает почти невидим, все зависит от того, как падает свет.
– Констанс, посмотрите на меня.
– Я смотрю.
– Нет. Ваши мысли где-то далеко. Я пытаюсь извиниться перед вами за мой рассказ о нашем приключении. Вы знаете, что я никогда не причиню вам вреда, никогда. Но здесь я увлекся, поверил сам своим словам. Вы меня слушаете?
– Джозеф, мне плохо.
Он мгновенно поддержал ее, очень осторожно и так, чтобы не привлечь внимания.
– Что с вами?
Констанс чувствовала, что при одной мысли о том, что произошло очень давно, она готова потерять сознание.
– Дамы хотят, чтобы я участвовала в охоте наравне с мужчинами.