Ритуал дневного общения казался абсурдным, так как в подобной толчее нести серьезный разговор было невозможно. Но здесь по крайней мере в течение часа он держал жену в поле зрения и мог защитить от неприятностей.
— Я написала моей подруге Эмме Гренвилл. — Виктория оглядела толпы людей, заполнивших покрытый солнечными пятнами парк. — К сожалению, она сообщила, чго леди Джейн Незерби не училась в академии мисс Гренвилл.
— Все равно это хорошая идея, теперь мы знаем, где ее не было.
— Бейтс что-нибудь рассказал?
Синклер отрицательно покачал головой.
— Он вернется лишь через несколько дней. Надеюсь, среди ее посетителей попадались джентльмены, и скоро у нас появится их описание.
— Мои родители приглашают нас на обед сегодня вечером.
— Правда?
— Да. Ты не ожидал?
— Признаюсь, нет. Что мне надо делать?
Она по-прежнему не смотрела на него.
— Ничего. Я должна принять приглашение?
— Нет, если тебе не хочется обедать с ними.
— Тогда придется принести наши извинения. Просто я подумала, что, возможно, тебе захочется допросить и их.
Маркиз прищурился.
— Виктория, что случилось?
На мгновение она откинулась назад и посмотрела ему в лицо.
— Чем ты собираешься заняться, когда это закончится?
— Встречусь с моим поверенным в делах и просмотрю учетные книги поместья.
— Я имела в виду, что ты собираешься делать, когда поймаешь убийцу Томаса?
Он выдержал направленный на него взгляд, пытаясь прочитать в фиалковых глазах, чего же она на самом деле хочет.
— Предполагается, что я стану аристократом. Мы ведь ничем особым не занимаемся.
Выражение ее лица не изменилось, хотя она была готова кричать от раздражения.
— Делай все, что полагается. Если ты намереваешься просто сидеть и выпивать или держать пари весь день напролет, я…
— Вынуждена будешь искать другого мужа для себя, — закончил он. — Я восхищаюсь твоей уверенностью в своих способностях изменить мир, но человечество прогнило значительно сильнее, чем ты можешь себе представить.
— Скажи, Синклер, что сделало тебя таким циничным?
Он пожал плечами:
— Я не собираюсь делиться этим с тобой.
— А почему бы и нет? — выпалила она и тут же покраснела. — Я достаточно сильная и готова услышать те дурные новости о моих друзьях, которые ты сумел обнаружить.
— Ш-ш-ш, — прошептал маркиз и, не удержавшись, погладил ее щеку тыльной стороной ладони. — Дело не в этом.
— Так в чем же?
— Я получаю… особенное удовольствие от твоей веры, Виктория.
— Моей веры?
Синклер кивнул:
— И от твоего сочувствия. Это… очень важно для меня.
Несколько мгновений длилось молчание.
— Это очень мило, что ты так думаешь, — наконец прошептала она, улыбаясь, и ее глаза увлажнились.
— Когда все закончится, я собираюсь управлять имениями Томаса и заняться его акциями, а заодно постараюсь не делать из себя осла в парламенте.
— Но это больше не имения твоего брата, — возразила Виктория. — Они твои, так же как и место в палате лордов, и Графтон-Хаус, и…
— И что?
— И я.
Его сердце глухо застучало. В этом был главный смысл. Она думала, что он женился на ней затем, чтобы продолжать свое расследование. Отчасти так оно и было, но как только расследование закончится, все изменится и он очень скоро может стать ненужным для своего собственного правительства.
— А чего хочешь ты?
Она мило улыбнулась ему.
— Того же, что и всегда, — быть полезной.
— Ты в самом деле приносишь мне большую пользу, — сказал Синклер. Он ненавидел печальное выражение ее глаз и хотел сделать еще одну попытку объяснить, сколь важную роль она начала играть в его жизни.
Виктория наморщила носик.