Мэттью молча проехал по набережной и остановился возле спуска к пляжу.
— Давай прогуляемся, — напряженным голосом сказал он, выключив мотор.
— Хорошо. — Открыв дверцу, она вышла на обочину.
Все вокруг было залито солнечным светом: ярко-синее море, простиравшееся до горизонта, и изумрудно-зеленые острова, окруженные белоснежными линиями песчаных отмелей. Послеполуденный зной уступил место вечерней прохладе, и бриз шелестел кронами кокосовых пальм.
Золотой песок тихо поскрипывал под ногами Кэсси; красота и покой, царившие в природе, успокаивающе действовали на нервы. Вода близ берега была такой прозрачной, что можно было разглядеть спрятавшиеся в песке ракушки. Оглянувшись, девушка поняла, что на огромном пляже, кроме них, нет ни единой души. Только стая чаек испуганно взметнулась ввысь при их появлении.
Мэттью догнал ее и схватил за руку. Она была вынуждена остановиться.
— Какой ответ ты ожидала получить?
У нее перехватило дыхание от суровости его взгляда. Тут же в памяти всплыли многочисленные рассказы о его бурном темпераменте.
— Неужели так трудно поверить, что я писала серьезно? — произнесла она с вызовом. — Ведь ты получил несколько мешков писем.
— Боже мой! — Он повернулся к морю, где над волнами то и дело показывались мелкие рыбешки. — Мне нужна правда, Кассандра, — процедил он сквозь зубы.
— Здесь каждое слово — правда. — Она сдавленно всхлипнула и попыталась вырваться. Но он крепко держал ее за руку.
— Извини. Я все равно не верю. Могу только догадываться, как вы вдвоем развлекались, сочиняя это дерзкое письмо.
— Ты находишь мое письмо дерзким? — Беспокойство захлестнуло ее. Ведь она так старалась все сделать правильно.
— Это могло бы быть очень красивое письмо. От незнакомки. Но не от тебя. — Он смотрел на нее, не улыбаясь, гордо вздернув подбородок.
— Так вот в чем дело? — Ее настроение резко улучшилось. — Мы с тобой в похожей ситуации, Мэттью. Я хочу начать новую жизнь. Мне нужен муж, семья. Мне давно хочется реализовать свою мечту!
— В твоем письме так и сказано, — перебил он ее. Но горькая правда состоит в том, что ты очень быстро возненавидишь жизнь в глуши. Даже в городе очень маленькое общество. И нет ни театров, ни клубов, ни концертных залов. Ни огромных супермаркетов, ни дорогих бутиков. Никакой роскоши. Только покой, тишина и земля.
— И ты думаешь, я не чувствую всей невероятной привлекательности такого образа жизни? — Она посмотрела ему прямо в глаза!
— Я догадываюсь, что между нами происходит нечто совсем другое, — сказал он, растягивая слова. Кэсси кивнула, соглашаясь.
— Я никогда еще ничего подобного не испытывала. Он положил руки ей на плечи.
— Откуда мне знать, что ты не прекрасная актриса? Почему бы тебе не открыть мне всю правду? Чего ты хочешь — бурного романа перед отъездом?
Она покраснела.
— Ты и с остальными женщинами, которые тебе напишут, собираешься разговаривать подобным образом?
Но он не обратил внимания на ее слова.
— Черт, неужели ты не понимаешь, что идешь на огромный риск?
— Я доверяю тебе, Мэттью, — совершенно искренне сказала она.
В его глазах что-то вспыхнуло; он медленно намотал на палец прядь ее волос.
— Какое же будущее может быть у нас?
— Отличное, если мы приложим к этому усилия. Мы с тобой не такие уж разные. Я тоже была по-своему одинока. Это не должно произойти с моими детьми.
Он, нахмурившись, задумался над ее словами.
— Это только фантазии, — наконец произнес он. — Фантазии, рожденные одним поцелуем. — В его голосе проскользнула плохо скрываемая страсть.
— Но ты чувствовал то же, что и я, — возразила она. — Этого ты не можешь отрицать.
— Ну и что? Ты красива. — Он говорил очень спокойно. — Но ты ничего не знаешь об одиночестве и о трудностях жизни.