Анатолий Николаевич, не выдержав, поднялся, аккуратно свернул газету и неспешно двинулся в ее сторону.
— Надо уходить, — тихо обронил он, поравнявшись с Ликой. — Они не появятся, пока ты здесь…
— Мне необходимо поговорить с ними, — умоляюще смотрела она на него.
— Не будь ребенком, — неожиданно рассердился он. — Ты можешь навредить Диме. Оставь пакет с деньгами и быстро в машину!..
Обиженно шмыгнув носом. Лика бросила пакет на ближайшую скамейку и быстрыми шагами удалилась в противоположную от Анатолия Николаевича сторону.
Ей пришлось сделать приличный круг, чтобы вернуться к месту стоянки, а когда она подошла, то рот ее открылся сам собой — пакета на месте не было.
— Этого не может быть! — завопила она и бросилась бегом, назад к качелям.
Ошибки не было — пакет отсутствовал. Лика принялась метаться, внимательно исследуя все в радиусе пятидесяти метров, — пакета не было.
— Здесь же никого не было! — бормотала она, возвращаясь к машине. — Никого, кроме… Нет, этого не может быть, он не посмел бы! Тогда кто? Я упустила это место из виду на какие-то две-три минуты… Ничего не понимаю. Навстречу мне никто не шел, с этой стороны сквера движения тоже не наблюдалось. Если только…
Взгляд ее метнулся к низкорослому кустарнику, окаймляющему аллею с двух сторон.
— Если только этот кто-то не прятался в кустах. Точно! — шлепнула она себя по лбу. — И этот кто-то очень мал ростом, раз я его не заметила…
Лика резко рванула машину с места и помчалась к центру города, туда, где располагалась студия молодежного радиоканала.
На вахте сидел злющий дядька и на все ее заверения о срочности дела сердито пыхтел из-под усов:
— Не положено! Да и время сейчас позднее. Шастают тут оглашенные…
— А кто сегодня в студии? Мне вообще-то нужен Панченко. Мы тут препираемся с вами, а его, может, и на работе нет? — Лика одарила вахтера самой обворожительной улыбкой.
Он метнул в ее сторону настороженный взгляд, еще немного посопел, но все же достал из-под стойки потрепанный журнал.
Толстый прокуренный палец пополз по строчкам.
— Ну и что?.. — спросил он, не поднимая головы. — Ну Панченко сегодня на работе, а что это меняет? Сказал, не пущу…
— Позвольте хотя бы позвонить, — умоляюще пробормотала Лика, не переставая улыбаться. — Позвонить-то можно?!
— Звони… — Дядька швырнул на стойку телефонный аппарат и отошел к окну.
— А по какому номеру? — хлопая ресницами, уставилась на него Лика. — По эфирному ведь нельзя…
— Вот народ, а!.. — возмутился хмурый вахтер. — Просит позвонить, а номера не знает.
— Василий Иванович! Ты чего девушку мучаешь? — неожиданно раздалось за ее спиной. — К тому же такую симпатичную?..
— Да я ничего, — улыбка внезапно преобразила дядькино лицо, делая его почти неузнаваемым. — Игоря Панченко спрашивает, а номера телефонного не знает. Кто знает — что за птица?
— Это мы сейчас выясним, — весело заявил все тот же голос.
Лику резко повернули на сто восемьдесят градусов, и она оказалась перед высоким плечистым блондином, которому, несмотря на свой немалый рост, она едва доставала до подбородка.
— Ух ты! — восхищенно выдохнул голубоглазый парень. — Везет же некоторым! Алексей…
— Лика, — как можно приветливее ответила она и вложила свою руку в протянутую ладонь. — Мне нужен Игорек… Скажите — это возможно?..
— Конечно. — Алексей принялся накручивать диск телефона. — Вы уж меня извините, что звоню предварительно. Сами понимаете — поклонницы и все такое…
— Что, проходу не дают? — лукаво улыбнулась Лика. — Это так на него похоже.
— Как мне вас представить? — прикрыв трубку ладонью, шепотом спросил новый знакомый и, услышав ее ответ, быстро продиктовал. — Твоя бывшая сокурсница. Белокурая красавица с экзотическим именем. Что?!
Алексей засмеялся и, виновато глядя на Лику, спросил:
— У вас есть родинка под правой лопаткой? Извините… это не я спрашиваю, а Игорек…
— Есть, есть, — заулыбалась она, потом укоризненно покачала головой:
— Он все тот же…
Покуражась еще пару минут, Алексей положил трубку и, взяв Лику под руку, повел к турникету.
— Василий Иванович, она со мной, — заговорщицки подмигнул он вахтеру и повел ее на второй этаж.
Но не успели они преодолеть и половины подъема. Как Игорь собственной персоной возник у них на пути и почти со стоном прижал Лику к своей груди:
— Анжелочка, котенок! — взахлеб принялся он ворковать. — Как же я соскучился…
— Игорь! Прекрати сейчас же, — сквозь смех возмутилась она. — Прекрати разыгрывать влюбленного! Я уже сказала Алексею, что мы сокурсники и ничего более…
— А как же родинка?! — захлопал он ресницами.
— Прекрати! — шутливо толкнула она его в бок. — На пляже ты не давал нам проходу…
— О! Коварство женщин! Ты границ не знаешь! — притворно возмутился он, потом не выдержал и сам расхохотался. — Привет, Анжелка! Сколько лет, сколько зим! Выросла-то как!..
— Баламут, — буркнул Алексей. — Долго будешь нас на лестнице держать? У девушки к тебе дело.
— Понимаю, — огрызнулся Игорь, причем совершенно беззлобно. — Так бы не пришла. А я ждал!.. Все эти годы…
— Игоречек, — взмолилась Лика. — У меня действительно дело, и очень серьезное… Идем куда-нибудь, я все расскажу…
* * *Все она, конечно же, не рассказала. Глядя сквозь сигаретный дым на бывшего сокурсника, она вдохновенно врала ему о восторженном поклоннике, не дающем ей проходу.
— Ты представить себе не можешь, до чего он изобретателен, — возмущалась она. — А последнее, что он удумал, — поздравил через ваш эфир с несуществующим днем рождения! Причем от сына!!! А если до моего мужа начнет доходить, что тогда будет?
— А что будет? — заерзал Игорь. — У такой красивой женщины должен быть поклонник, и не один…
— Хорош, Игорек, — перебил его Алексей и сказал, обращаясь к Анжелике:
— Я помню этот телефонный звонок. Это было мое эфирное время. Не знаю почему, но я сразу обратил на него внимание. Вроде бы ничего необычного, но… короче, не знаю. Самое интересное началось позже.
— Что же?! — Одновременно вскинулись Игорь с Ликой.
— Нам позвонила хозяйка этого телефонного номера и принялась скандалить, что не собирается платить ни за какое поздравление. Ей, дескать, принесли распечатку с телефонной станции, а она никакого отношения не имеет к этому звонку.
— И что дальше?!
— А ничего… Мы извинились за ошибку и во избежание дальнейших недоразумений… порекомендовали заплатить.
— Заплатила? — затягиваясь новой сигаретой, спросила Лика.
— А куда она денется.
— А можно узнать этот номер? То есть я хотела бы узнать…
— И адрес тоже?.. — широко улыбнулся Алексей.
— Да, да, — поспешно закивала она. — Это было бы совсем хорошо.
— Нет проблем… — Алексей пошел к выходу. — Немного подождите — и я все узнаю.
— Хорошо, — рассеянно кивнула Лика.
Мысли ее приняли совсем нехорошее направление. “Неужели я опять в тупике? — мысленно скулила она. — С деньгами не получилось. С телефоном тоже…”
— Вот он, — прервал ее размышления Алексей, протягивая небольшой листок бумаги. — Здесь все: и адрес, и телефон.
— Ой, спасибо вам, ребята, — убирая листок в сумку, поблагодарила Лика. — А то уж я и не знала, что предпринять.
— Всегда рады помочь, — хором сказали друзья. — Если что — обращайся…
Когда Лика подъехала к своему дому, ночь уже вступила в свои права. Зябко поежившись от внезапной прохлады, она заперла машину и вошла в подъезд. Свет не горел…
— Черт! — негромко выругалась она и осторожно ступила в темноту. — Не дом, а проклятие какое-то. То лифт не работает, то замки не открываются, то свет не горит.
Бормоча себе под нос проклятия, она шаг за шагом пробиралась к лифту. Как ни . странно, но кнопка его призывно сигналила об исправности. И когда ее рука почти дотронулась до нее, в бок ей уперлось что-то жесткое и злобный хриплый голос произнес:
— Ты зачем приперлась в сквер, сучка?!
— А-а-а, — только и могла выговорить она, по спине побежали холодные струйки, а ноги вновь отказались слушаться.
— Я хочу, чтобы ты поняла — мы не шутим!..
— Где Дима?! — наконец обрела Лика голос. — Я заплатила, как вы и просили. Что дальше?!
— Дальше?! — незнакомец противно засмеялся. — А дальше еще пятьсот баксов…
— Как еще?! — Наглость говорившего придала ей немного смелости. — Был уговор: я вам — деньги, вы мне — мальчика! Чего же вы мне голову морочите?!
— Тебе говорили: пятьсот зелени — первый взнос… Так было?!
— Н-не помню, — начала она заикаться. — А где же я возьму? У меня больше ничего нет…
— Папе позвони…
— Ему нельзя волноваться. У него сердце, — запротестовала Лика.
Ответом ей было молчание… Только тут она заметила, что в бок ей больше ничего не упирается. Она прокашлялась и сделала шаг назад. Пусто…