— А может это вообще не болезнь была? — спросил новый воевода. — Уж больно странно все, будто проклял наш город кто. И именно город, те бабы что уехали, выжили.
— Не все, — снова вставил слово врач. — Кузнец семью свою к родне в деревню вывез, так вот там женщины тоже померли, но только они, больше в том селе не болели, ну вот именно так как у нас не болели.
— Какая теперь разница проклятие то было или болезнь какая, — Ратибор вздохнул. — Наших женщин это не вернет, — он сжал зубы, потому что вспомнилась Дарена. Меньше месяца им довелось вместе прожить, и это было счастливейшее время в его жизни. Ратибор почти каждое утро ходил на кладбище, навестить могилы жены, да отца с братом. — Надо решать что дальше делать будем, — он тряхнул головой. — Без женщин жить невозможно, да и мальчишек малых у нас много. Часть в дружину возьмем мальцами, но часть служить не хочет, а их все равно надо и кормить и одевать и воспитывать.
— Отцы у них есть, — буркнул новый воевода.
— Отцы есть не у всех, да и многие без жен сами как дети. Надо думать как и откуда женщин одиноких к нам пригласить.
— Дак откуда же их столько взять? — вздохнул Всемил.
— И кто к нам поедет? — добавил Микита. — Прости, Ратибор, но я считаю нет смысла тут больше оставаться. Распусти дружину, раздай людям поровну то что молодцы твои привезли, да каждому надо своим путем идти. Нет больше города у нас.
— Силой никого удерживать не буду, — спокойно сказал Ратибор. — Запрет на выезд сниму, но я пока погожу руки опускать. Слыхал я, у князя Лапыренского женская тюрьма есть.
Собрание зароптало.
— Тюрьма, — громче повторил Ратибор. — Не лучший вариант, но там несколько сотен баб, большинство из которых никто не ждет. Да, есть среди них и откровенное отребье, а есть и те, кто раскаялся за небольшое злодеяние свое. Вот тех хочу предложить я князю, нам отдать. Предложить им свободу на обязанность жить у нас, скажем, пять лет. Через пять лет уйти смогут, коли захотят, а за это время, глядишь, и семьей обзаведутся, деток родят.
— Несколько сотен преступниц город не спасет, — покачал головой Микита.
— Предложи другой вариант, — не стал спорить Ратибор. — Ты купец, по миру много ездил, много видал, подскажи, может еще где места есть где бабам мужиков не хватает, мы туда посольство отправим.
— Тут подумать надо, вспомнить.
— Подумай. И остальные думайте, нам женщин в город кровь из носу надо.
Потом обсуждали насколько надо увеличить количество мальцов в дружине и как убедить мастеровых и ремесленников осиротевших мальчишек к себе в ученики брать. Где и как провизию закупать и как наказать зарвавшихся крестьян, цену на свои продукты задирающих.
А потом все разошлись и остались только Ратибор и Всемил.
— Иди домой, Всемил, — устало велел Ратибор. — Ты мне завтра нужен будешь.
— Тебе бы тоже отдохнуть, ты сам едва на ногах стоишь. Тяжело это князем быть, да?
— Да какой я князь? — усмехнулся Ратибор.
— Самый что ни наесть настоящий, — горячо заявил Всемил. — Люди тебя выбрали, люди тебе подчиняются и верят.
— Устал я, — Ратибор сел и вздохнул. — Не нужна мне власть эта, мне бы домой, — он отвернулся, вспомнив свой дом. После того как Дарену похоронили он возвращался туда раз, ну да ту же ушел, тяжело ему дома было.
— Дядька Никита предложил нам у него жить, — сказал Всемил. — И нам хорошо и ему польза. Я ему с Ладой помогу да и вообще по дому и нам с тобой легче. Я домой заходил, а там…, — Всемил замолчал.
— Переезжай к Никите, — одобрительно кивнул Ратибор.
— И ты давай тоже, не дело это одному страдать. Нас с тобой двое осталось, — Всемил хлопнул брата по плечу. — И я не хочу еще и тебя потерять.
— Ну я ж не красна девица, — горько усмехнулся Ратибор.
— Батя с Любомиром тоже девицами не были, — Всемил насупился и ушел.
— Не были, — согласился Ратибор. Он вышел на улицу и глубоко вздохнул. Лето было уже в разгаре, на темном небе сияли звезды. В такой вечер с девушкой бы гулять. Ратибор вздохнул и пошел к дому Никиты Яснокаменного, а как вошел понял что правильно сделал. Никита обрадовался ему как родному, и Лада, которой было получше, тоже приняла его с радостью. А потом, как Лада уснула, Никита поставил на стол к скромному ужину бутылку вина, что у него в запасах была и мужчины молча напились.
* * *
Лада поправлялась медленно и тяжело, прошло больше месяца прежде чем она подниматься начала, ну да первое время сил у нее хватало только вниз спуститься и сесть, обратно в кровать ее отец или Всемил на руках относил. Ратибор приходил почти каждый вечер, ему было хорошо у Никиты, уж всяко лучше чем дома или в дружинной избе. Дружину он теперь тоже семьей назвать не мог, как выбрали его главным, бывшие друзья как‑то отдалились. А у Яснокаменных был дом. Только вот Никита сильно сдал. Ратибор и Всемил видели что он не живет, существует и то только ради Лады. Умерла бы Ладушка и Никита бы ушел, тяжело ему жить было. Девушка это тоже видела и всеми силами пыталась отца приободрить, отвлечь, работать заставить. Проблема была только в том что и работать Никита не мог, руки не слушались, идей не было, да и не нужна была никому его работа, не до украшений сейчас оставшимся горожанам было.
Однажды вечером, когда Никита, Лада, Всемил и Ратибор ужинали, в дом вломился один из дружинников, без стука вошел, потому как взволнован был сильно.
— Ратибор, князь вернулся, — выпалил он. — И воевода. И советники. Только без семей.
— А кто его вообще в город пустил? — возмутился Всемил. — Не князь он нам больше.
— Тише, — осадил брата Ратибор. — Спасибо, — поблагодарил он товарища.
— И что мы теперь делать будем? — спросил тот. — При князе отряд в два десятка дружинников.
— Два десятка? — усмехнулся Ратибор. — Я думал князь наш умнее будет. Что такое два десятка против двух сотен. Или он полагал что дружина разбежалась?
— Так мы ж ему месяц как отпор дали, — удивился Всемил. — Нас уж всяко больше двух десятков было.
— Не знаю я что он думает, только люди волнуются, — сказал дружинник. — Мы ведь тебя князем над собой поставили, тебе и говорить с этими.
— Поговорю, — Ратибор вздохнул.
— Не ходи Ратибор, — испугалась Лада. — Не надо, пусть его дружина прогонит. И ты, Всемил, не ходи.
— А я что не дружина? — усмехнулся парень. — И Ратибору прятаться не гоже, он не подлостью власть брал, а по закону.
— Нечего попусту языками трепать, — Ратибор быстро доел и встал из‑за стола. — Спасибо Ладушка, вкусно все очень. Никита, — тихо сказал он. — Сам из дома не выходи и Ладу не пускай.
— Но…, — Никита испугался.
— Может и мирно все решим, но Ладушке рано еще на такие шумные сборы ходить. Побудь с ней дома.
— Ох, страшно мне, — прошептала Лада, закрыв за Ратибором и Всемилом дверь. — Папа, но князь же сам город бросил, Ратибор же все правильно делал.
— Конечно, правильно, — согласился Никита. — И люди за него, так что не волнуйся.
— А зачем князь чужих дружинников привел?
— Боится он. Не совсем же дурак наш князь, понимает, что с распростертыми объятиями его не встретят.
— Ох как бы чего не вышло, — Лада покачала головой и принялась убирать со стола. Тарелок было мало, с продуктами в городе все еще были проблемы, а из выделяемого пайка много не приготовишь. Но Лада старалась разнообразить меню своей новой семьи как могла. Отчасти спасали соления Летой и мамой сделанные, но они подходили к концу, а возможности сделать новые заготовки пока не было.
Через пару часов Всемил вернулся один.
— Ратибор остался князю дела передавать, — пояснил он. — Не стал он на место князя претендовать.
— А люди что? — спросил Никита.
— Возмущались многие, — Всемил вздохнул. — И я тоже считаю что это не правильно, бросил нас князь, значит не князь он больше. А Ратибор в самое трудное время город на себя взял, и все проблемы наши решал. Но он устал, — Всемил вздохнул. — А еще, мне показалось, что эти двадцать чужих воинов не все кто с князем пришел, уж больно смело он держался, наверняка с соседними князьями договорился, что ежели чего, те подсобят.
— Может так и лучше, — решила Лада. — Может так и правильнее.
* * *
Ратибор пропадал в княжеском тереме три дня до поздней ночи, но всегда спать к Никите приходил. А на четвертую ночь не пришел.
— Что‑то Ратибора долго нет, — заволновалась Лада.
— Ему совсем немного там объяснить осталось, — успокоил ее Всемил. — Ты ложись, он придет сам поест.
— Волнуюсь я.
— А нечего волноваться, он не дите, — усмехнулся Всемил. — Все, живо в кровать и не спорь со мной, — он сам отвел Ладу в ее комнату, а как только понял что она ложиться собирается, стрелой сбежал вниз, натянул кольчугу под рубаху и окольными дорожками пошел к княжескому терему. Но у князя было уже темно, видать, все спать легли. Всемил сходил в дружинную избу, но Ратибора там не было. Он решил что просто разминулся с братом и пошел домой, но брата у Никиты не нашел. Всемил через силу заставил себя посмотреть в родительском доме, а потом пошел искать Ратибора к дому что тот для себя покупал.