- Спасибо, - сказал Тролль.
Он уже полностью овладел собой и с любопытством смотрел на товарищей. А они с каждой минутой теряли уверенность.
- Я же не говорю, - сказал Макивчук почти просительно, - что ты агент именно враждебной по отношению к нам цивилизации. Ты нас выручал не единожды из довольно критических положений. Все это говорит в твою пользу. Правда, враги тоже могут помочь... Из тактических соображений. Все может быть. Возможно, вы совершенно равнодушны к нам и изучаете из простого любопытства. Мы вряд ли что-нибудь узнаем, если ты не захочешь помочь нам. Ну не выкручивать же тебе руки!
- В этом случае я сверхчеловек? - спросил Тролль с интересом. Ничего себе. Батмен? Человек-факел? Человек-щит?
- Но согласись, - сказал Макивчук, - другой бы погиб и в более простой ситуации.
Тролль внимательно смотрел на товарищей, и лицо его становилось все печальнее и печальнее. Невозможно было представить, чтобы у железного Яна было такое скорбное лицо. Именно скорбное. Даже от всей крупной атлетической фигуры вдруг повеяло неясным трагизмом.
Женька ощутил, как смутная печаль стискивает сердце.
- Что с тобой, Ян?
- Хорошо, - сказал Тролль, - я вам кое-что расскажу. Только придется вас разочаровать, особенно Женьку. Нет никакого агента таинственной цивилизации. Нет, как бы вам этого ни хотелось. Все гораздо проще... и сложнее...
Он стоял подле стены так, что лицо его оставалось в тени. Могучие руки были скрещены на широкой груди.
- Все не так, - сказал он с горечью. - Все не так... Но если вы бывали в моих краях, то слышали старинную легенду: пока девушка верна своему избраннику - с ним ничего не случится. Несчастья будут обходить его стороной. Так вот... у самого Балтийского моря живет Эльза... Ясно? И не говорите мне о псиполе, телекинезе, внечувственной связи через нульпространство. Я не хочу слышать об этой псевдонаучной белиберде. Я знаю, что меня хранит, ясно?
Женька сидел, раскрыв рот. Он с готовностью поверил бы в агента звездной цивилизации, в машину времени, и во что угодно, но чтобы Ян каким-то образом был связан с женщиной...
- Гм, - сказал Макивчук. У него было очень растерянное лицо. - Да, вот такие-то дела...
Видно было, что он ищет и не находит нужных слов, начал ерзать, словно пытался нащупать несуществующий гвоздь, зацепить его за шляпку и вытащить. Лицо его болезненно перекосилось, словно уже тащил.
- Но вдруг она выйдет замуж! - воскликнул Женька. - Любовь - это же такая тонкая ниточка!
Ему вдруг страстно захотелось помочь другу, пусть он даже агент внезвездной цивилизации, пусть даже внегалактической. Тролль с тем же каменным лицом, но потемневшим, обронил глухим голосом:
- Она вышла замуж.
Женька замер. Потом, не получив от растерянного Макивчука поддержки, тоже мне всезнающий капитан, отец родной, спросил с надеждой:
- Тогда эта любовь... ни при чем?..
- Именно при том, - ответил Тролль. Лицо у него оставалось как из гранита, а голос безжизненным, словно в самом деле у агента иной цивилизации, учившему язык в харьковских школах.
- Не понимаю, - сказал Женька растерянно, - если она же вышла замуж...
- Ничего, - сказал Тролль ободряюще, - ты еще вырастешь, возможно.
Женька сидел с выпученными глазами, а Ян смотрел сквозь него. Что сказать салажонку? Придет время, сам поймет. Что такое любовь и что такое верность. И какая она бывает. А пока это все для него пустые слова. Вот Макивчук может понять... И что это за нить, если на ней держится так много, и почему человечество все еще доверяет этой нити. И во что превратится мир, если вдруг убрать эту нить.
- Прости, - сказал Макивчук, - тебе, должно быть, больно вспоминать, а мы тут ковыряемся в ране. Я ничего этого не знал, хотя как командир должен быть в курсе дела. Ведь речь идет о состоянии духа моих людей. Если тебе не трудно... Кто она?
- Как тебе сказать... Нормальная умная женщина. Красивая. Если бы я не мучил ее мелочной ревностью, то мы бы поженились. Мне, привыкшему к одиночеству космоса, всегда казалось, что она слишком вольно ведет себя в обществе своих молодых друзей. Потом она вышла замуж. Говорят, у нее хороший муж. Я однажды видел его. Довольно умное лицо, чисто выбрит, опрятно одет, воспитан. Занимается лазерами.
- А если она, - спросил Женька, - и любить перестанет?
Тролль пожал плечами. Сквозь полумрак, словно молния, сверкнули ровные белые зубы.
- Спой лучше свою песню! - сказал он.
Женька напряженно наморщил лоб. При чем тут песня? Тут не до песен, когда твое существование висит на ниточке. И вдруг понял, о чем говорит Тролль. "Лучше в море быть утопимому..." Да-а. Если это в самом деле так, то понятно, почему иные предпочитают быть растерзанными зверьем. Будь это в Колизее или на дальней планете. Ромео с изменившей ему Джульеттой, Тахир без Зухры, Меджнун, разлученный навек со своей Лейлой... Тристан, чья Изольда вдруг перенесла бы любовь и верность на короля Марка, своего мужа... Нет уж, он ни за что никогда не влюбится! Разве что в эти черные глубины космоса с далекими звездами.
Вдруг Тролль отделился от стены и уверенными шагами пересек каюту по направлению к пульту. Лицо его прояснилось.
- Что же вы приуныли? - сказал он весело. - Эх вы! Детективы! Агент инозвездной цивилизации! Надо же такое придумать. Нет, мои дорогие друзья... Это было бы слишком просто.
Он положил стальные ладони на пульт, и сразу загудели двигатели. Корабль-разведчик ринулся в пространство.