Капитан потер руки с очевидным удовольствием и, кончив дозор свой, вошел в палатку, где тщательно возобновил свои баррикады.
Мы уже передавали в предшествующей главе, как все эти предосторожности были уничтожены Блю-Девилем,
Расставшись с лейтенантом, Пелон с пассивным послушанием, с которым мы уже знакомы, и хитростью, которую он так ловко скрывал под немного глупым видом, счел себя обязанным исполнить в точности данные ему приказания.
Было немного более половины одиннадцатого; ночь была темна, глубокий мрак кругом; дождь не переставал лить и от сильного ветра хлестал глухо и постоянно по натуральной арке, составленной из утесов и как воздушный мост переброшенный через пространство.
Пелон, казалось, не чувствовал холода и дождя, проникающих сквозь легкую одежду, которою он был прикрыт; он как змея проскользнул вдоль стен утеса, прошел лагерь во всю его длину и, придя к тому месту, где кончалась площадка, где бока горы сбегали и кончались неизмеримою пропастью, остановился на минуту и бросил кругом озабоченный взгляд, желая убедиться в том, что он один.
Но было напрасно стараться разглядеть в этом мраке; он был так густ, что в двух шагах положительно невозможно было различить предметы.
Убежденный, что если он не видит, то и те, которые за ним бы следили, тоже не могут видеть, и успокоенный этой мыслью, очень благоразумной, молодой человек снял с кушака сплетенный из кожи аркан, крепко привязал его к пню гигантского дуба, который как раз возвышался на окраине пропасти, и оставшуюся часть аркана крепко закрутил вокруг руки, затем он наклонился над пропастью и чрезвычайно искусно начал подражать насмешливому свисту кнутовой змеи.
Почти немедленно раздался из глубины пропасти такой же свист.
Этот сигнал повторился с обеих сторон несколько раз, не обратив на себя ничьего внимания; да и большинство часовых спали; после третьего ответа Пелон сильно размахнулся над своей головой арканом, и так как на конце его он привязал порядочной величины камень, то и бросил в пространство конец аркана с такою силой, как бы действуя с помощью камнеметницы.
Четыре или пять минут прошли, потом свист снова раздался, и аркан натянулся.
Пелон конвульсивно вздохнул, как человек, избавленный от тоскливого чувства.
И в самом деле, было нелегко в этом густом мраке, не имея другого путеводителя, как простую случайность, бросить в пространство веревку как можно ближе к руке того, кто этого ожидает; но случай его выручил; Пелон более не сомневался и начал дышать полною грудью, не удерживая дыханья.
Скоро показался человек на краю пропасти и одним прыжком вскочил на площадку.
— Благодарствуй, Пелон, — сказал он тихо.
— Благодарите Бога, сеньор Бенито; это Он все сделал, — отвечал молодой человек.
— Это верно: Он направил аркан, но ты его держал так сильно, как молодой бык. Итак, благодарю еще раз; поторопись же теперь уничтожить следы моего путешествия, и затем пойдем; уже поздно.
— Разве вы не отсюда уйдете?
— Нет, довольно одного раза, черт возьми; я рисковал сто раз переломать себе все кости. К тому же я теряю слишком много времени; выйти из лагеря нетрудно; поторопись же.
Пелон отвязал аркан и обвил его кругом стана; это было сделано в две или три минуты.
— Я к вашим услугам, сеньор Бенито, — сказал он.
— Ты кончил?
— Да.
— Ну, так веди же меня; я не способен отыскать сам; я ничего не вижу.
— Хорошо, не беспокойтесь; пойдемте, я знаю дорогу.
— А Блю-Девиль, где он?
— Я не знаю; вы хотели бы его видеть?
— Да, я желал бы сказать ему несколько слов.
— Кто знает? Может быть, вы его встретите, уходя из лагеря.
— И то правда, это возможно; ты прав; идем, идем, в путь!
— Я вас жду.
— Хорошо, я тут.
— Более ни слова.
— Я нем, как линь.
Они пустились в путь.